Есть на земле одно волшебное царство, до того древнее, что люди позабыли имена (его) Первых Королей. Замки там построены из лунного света, над их башенками и крышами шелестел ветер. Меж Замков, снами ветра, дремал сад. Там, под сенью его ветвей, на рассвете танцевала и пела принцесса. Красота её была подобна закату солнца над вершинами гор, и лик её сиял, словно вечерний луч.
Она бежала в сафьяновых туфельках меж заросших, густых трав, чтобы только взглянуть на него.
Сегодня он уезжал на войну.
Строгим отцом ей не дозволялось ни подходить к нему, ни заговаривать с ним. Да только прикажешь ли сердцу не любить, ибо никто не властен над ним.
Каждый раз, когда вы написали текст, а потом начали его украшать, в мире страдает одна капибара. Позаботьтесь о капибарах, пожалуйста.
Почему-то люди вокруг уверены, что если они напишут красиво, то сразу же получат работу, товар купят, все будут восхищаться их текстом. Самые упертые твердят, что это их авторский стиль.
« Вспомните Оруэлла и новояз. Нам же нужно больше разных и красивых слов, но меньше. Я, когда пишу текст, формулирую его прямо на ходу. Из-за этого повествование сбивается и появляются лишние куски. Пока пишу, есть ощущение, что они ни фига не лишние, а очень даже в тему и решают важную задачу. А начинаю переписывать — тьфу, на кой черт я сюда это тупое сравнение вписал? Понимаете, к чему я?»
«Чем короче вы пишете, тем понятнее выходит. Если вы вырезаете из текста лишние слова и фразы, то сокращаете читателю путь до основной мысли.
Смотрите:
Выйдя со двора, я вдохнул запах листьев: осень уже приближалась, а я тем не менее еще шагал в шортах и футболке, даже несмотря на прохладный ветер — просто мне было тепло, тем более что шел я на футбол.
Что мы узнали? О, да много чего. А теперь:
На улице было прохладно, но я пошел на футбол в шортах и футболке.
Что мы узнали теперь? Гораздо меньше, но ничего важного не потеряли. Просто убрали излишнюю художественность. Само собой, если ваши посты собирают тысячи лайков именно за такие подробности, просто игнорируйте мой совет. Но если нет — сокращайте.»
Человек ведь имеет право выбора? Человек имеет право на своё счастье? Если я не смогла дать. То возможно, ты найдешь счастье с другим. Но я всегда буду тебя ждать, если ты вернешься.
Если я не смогла сделать тебя счастливым из-за своей глупости, я очень сожалею об этом. Значит, я не смогла. Я тебя отпускаю. Быть может, у тебя получится быть счастливым там. Если там не получится, я буду тебя ждать (приеду к тебе). Я тебя всегда приму.
«К. В. приводит некоторые примеры этих «старомодных сюжетов»:
<…> Человек попадает в передрягу и выбирается из нее или теряет что-то и находит; с ним поступают несправедливо, и он мстит; Золушка; человек оступается и летит под откос, вниз, вниз, вниз; люди влюбляются, но им мешают другие; честный человек несправедливо обвинен; негодяй выдает себя за святошу; герой смело встречает вызов и побеждает — или проигрывает; человек лжет, крадет, блудит, убивает[301].
~
Сердцевина структуры всякой истории — один-единственный стержневой конфликт.
Нет конфликта — нет сюжета.
Мотивы поступков персонажей и конфликт — моторы, которые запускают историю»
«Писатель Уильям Харрисон, преподававший у нас, нарисовал на доске классическую сюжетную схему для рассказа. Она состояла из двух линий, похожих на стороны треугольника. Более длинная линия (А) зигзагами шла к вершине. Более короткая (В) представляла собой просто перпендикуляр. Подобные рисунки теперь часто можно встретить в учебниках для начинающих авторов.
Выражаясь по-научному, сюжет состоит из экспозиции/завязки, этапа нарастания напряжения (или каких-то осложнений)111, кульминации и развязки.»
«В экспозиции зарождается конфликт. Ставки растут по мере того, как герои сталкиваются со сложностями и препятствиями. Поворотный момент (кульминация) наступает, когда конфликт достигает решающей стадии: выясняется какая-то важнейшая информация, случается прозрение, принимается решение и/или совершается какое-то действие, которое разрешает или завершает основной конфликт. Развязка — стадия, которая наступает непосредственно перед тем, как опустится занавес.
Классический рассказ строится как доказательство геометрической теоремы. Можно сравнить его и с чиханием: «А-а… а-а-а… апчхи!» (с некоторыми остаточными брызгами в финале). А можно — с оргазмом.
~
Повороты и изгибы сюжета занимают основное пространство истории:»
«А еще читателю нужны вехи, ориентиры и напоминания.
По пути читателя вы должны раскидывать знакомые ему элементы реквизита. »
«Иногда нужно кое-что повторить, дать краткое резюме того, что уже случилось, — скажем, посредством воспоминаний персонажа или чего-то еще. Это позволяет удержать внимание читателя (он не должен забывать, что стоит на кону), а кроме того, создает ощущение, что ставки растут.
«По словам Сидни Оффита, «[Курт] говорил, что научить можно лишь развитию сюжета. Во всякой истории должно быть развитие, изменение»[307].
Вот зачем все эти зигзаги сюжетных линий.»
«Этот поворотный момент (кульминация) может быть внутренним: скажем, персонаж изменяет свое мнение или осознаёт что-то важное. Он может быть и внешним: происходит нечто такое, что заставляет конфликт достичь апогея. Он может обладать и обоими качествами: персонаж узнаёт что-то или мысленно принимает какое-то решение, а затем действует в соответствии с этим.»
« История строится с помощью всех писательских методов — рассказывания, краткого изложения, сцен с действием и диалогом.»
Вот что тут главное: язык — тоже разновидность музыки. В нем тишина сплетается со звуком. В нем важны каденции, ритм, акценты, интонации, тональность.
Голосовые связки, гортань, язык, нос, губы — весь наш потрясающий речевой аппарат служит также и для пения
«Как и у всякого писателя или художника, стиль Воннегута эволюционировал.
Ваш тоже будет.
В первой, не опубликованной при жизни автора повести Воннегута «Начальная подготовка» (теперь она, конечно, уже напечатана, вместе с еще одной не выходившей до этого повестью, в книге под названием «Ты — то, чем ты прикидываешься») лишь некоторые характерные отрывки намекают на его будущий стиль. В своих последующих текстах (прежде всего — в двух первых опубликованных романах) он измышляет множество миров и слов, вставляет в текст стихи, песенки, фрагменты пьес.
Но лишь в третьем романе воннегутовского канона — «Матери Тьме» — каждая глава, словно телеграмма, передает «краткое и важное сообщение».
Курт говорил нам на занятиях, что «Колыбель для кошки» построена как набор анекдотов. Что ж, пожалуй, можно сказать, что между анекдотом, стихотворением и телеграммой много общего.»
«произведение мучительно изломано и требует жутких усилий для своего прочтения, то оно наверняка являет собой нечто серьезное»
«Идея произведения — это констатация того, что произойдет с героями в результате ключевого конфликта»
«Специальной формулы, позволяющей создать идею произведения, не существует. Однако, по Эгри, каждая идея должна включать в себя персонаж, который через конфликт приходит к результату.»
«Все драматические произведения были написаны по схеме: персонажи вступают в конфликт, ведущий к кульминации. Исключений нет.»
Сюжет является «изложением последовательных событий
В произведении с драматическим сюжетом персонажи борются с трудностями. По сути дела, только такое произведение заслуживает внимания читателя. Можете написать роман, в котором персонажи страдают, становясь участниками определенных событий»
«Если персонажи под воздействием обстоятельств меняются, что ж, у вас получится сюжет, но его нельзя будет назвать драматическим. Чтобы получилась драма, персонажи должны бороться. Читатель может проникнуться сочувствием к персонажу страдающему, но только персонаж борющийся способен полностью приковать к себе внимание, захватить воображение.
за ужином он собирается „поставить вопрос ребром“. Да, они знакомы всего лишь две недели, но это ведь срок немалый…» Интересно? Естественно. Нам хочется узнать, согласится ли Салли стать женой Джо и как повлияет ее ответ на развитие их отношений
«Дилеммы, которые вы ставите перед персонажами, называются «сюжетными вопросами». Именно благодаря сюжетным вопросам читателю хочется знать, что произойдет дальше. Сюжетные вопросы — мелкая закуска, которую вы подаете перед началом пира.»
«(изложение существовавшего положения вещей)» То, что предшествовало сюжету.
Если вы решили не рассказывать о существовавшем положении вещей, то неизбежно столкнетесь с определенными сложностями. Сначала нужно будет представить читателю героя, рассказать о дилемме и только затем поведать о существовавшем положении вещей.
Будет лучше, если вы расскажете о событиях, предшествовавших началу ключевого конфликта. Вы дадите читателю возможность познакомиться с персонажем и проникнуться к нему сочувствием. Тогда к моменту начала основных событий обстановка достигнет необходимого накала.
Ричард Коэн - Писать как Толстой. Техники, приемы и уловки великих писателей
Гертруда Стайн любила, оторвавшись от работы, посмотреть на коров и с этой целью ездила за город. Вуди Аллен, чтобы не дать уснуть вдохновению, то и дело принимает душ. Гранд-дамы послевоенной британской литературы, Айрис Мердок и Мюриэл Спарк, не брались за перо до тех пор, пока не придумают удачное вступление. «Писать роман — долгий труд, — объясняла Мердок. — Если не начать его правильно, дальше он сделает вас очень несчастным». Джон Ирвинг, напротив (я нарочно забрасываю вас примерами), начинает работу над каждым своим романом с последнего предложения. Эрудит и литератор Джордж Стайнер, прежде чем начать писать, выбирает страницу «образцовой прозы» на нужном языке и читает ее вслух, зачастую так много раз, что выучивает текст наизусть, «хотя он не имеет ни малейшего отношения к делу». У Альбера Камю в «Чуме» есть персонаж Жозеф Гран, который бесконечно переписывал первую строчку своего романа, внося лишь минимальные изменения.
В «Винни-Пухе» А. А. Милна безымянный рассказчик начинает свою историю для Кристофера Робина так: «Давным-давно — кажется, в прошлую пятницу…»[6]. Когда именно разворачивается действие, в общем-то, не столь важно, — главное, что мы вот-вот отправимся в вымышленный мир.
Историю этой формулы, «давным-давно»[7], можно проследить аж до 1380 г., но типичным зачином для устных повествований она стала не ранее 1600-го. В других языках она тоже существует — где-то звучит более узнаваемо, где-то немного непривычно. В эстонских сказаниях будет так: «За семью землями и семью морями жил…». В классических арабских источниках свой вариант — буквально: «Было так, о, вот как было — в древнейшие дни, века и времена…». В языке ираку, на котором говорят в Танзании, есть такая присказка: «Помню то, что наш отец рассказывал…».
Такая отсылка — прием рассказчика, маячок, указывающий на переход в страну фантазии, нужный для того, чтобы читатель осознанно шагнул из реального мира в вымышленный.
Как правило, чем сильнее мы оказываем сопротивление, тем больше шантажист напускает тумана в наши взаимоотношения. Мы перестаем понимать или начинаем сопротивляться тому, что происходит, но и в том, и в другом случае утрачиваем способность к решительным действиям. В конечном итоге именно мы ведем себя неправильно.
Форуард определяет шесть этапов эмоционального шантажа.
1. Шантажист выдвигает требование.
2. Жертва сопротивляется.
3. Шантажист усиливает давление, говоря, например: «Я лишь хочу тебе добра», «Ты меня совсем не любишь?».
(о, это Кот - я же переживаю за тебя агагагага)
4. Поскольку жертва продолжает сопротивляться, шантажист переходит к угрозам: «Если ты не можешь согласиться на это, может, нам стоит начать встречаться с другими людьми».
5. Подчинение — не желая ставить отношения под угрозу, жертва соглашается с требованиями.
6. Повторение — шантажист убедился, что схема работает и фундамент для будущего манипулирования заложен.
Самый важный шаг — последний, поскольку теперь шантажист знает, что все, что он будет использовать для шантажа, будет срабатывать. Он разработал схему для манипуляции, и мы стали его жертвой.
Самый важный шаг — последний, поскольку теперь шантажист знает, что все, что он будет использовать для шантажа, будет срабатывать. Он разработал схему для манипуляции, и мы стали его жертвой.
Почему шантажистам столь важно добиться желаемого, даже если для этого им придется наказать нас в случае неподчинения? В главе, посвященной внутреннему миру шантажистов, Форуард отмечает, что они зачастую являются несостоявшимися людьми, полагающими, что должны пойти на все ради получения вещей, которые кажутся им жизненно необходимыми.
Партнеры удивляются, насколько резкими и трудными могут вдруг стать их вторые половинки: обычные компромиссы, необходимые в близких отношениях, вытесняются безапелляционными решениями. Люди, держащие нас в ежовых рукавицах, или срывающие на нас зло, или постоянно проверяющие нас, поступают так потому, что этот метод кажется им единственным способом защиты от возможных потерь. Несмотря на то что мы чувствуем себя виноватыми, с огромной долей вероятности ситуация заключается в том, что их старые проблемы просто выползли на поверхность нынешних взаимоотношений.Наказывая нас, шантажисты полагают, что при помощи этого они поддерживают порядок или преподают нам урок, в то время как непреклонная позиция вселяет в них чувство уверенности и облегчения. Вне всяких сомнений, назначаемое ими наказание приводит к непредвиденным последствиям, а не к ожидаемой цели. Вместо того чтобы стать по стойке «смирно», жертва выступает против ситуации в целом и уходит.Львиная доля шантажа проявляется в виде собственнического инстинкта. Если нам нужно уехать в командировку или мы решаем пойти на семинары выходного дня, партнер, оставшийся дома, заставляет нас почувствовать себя жутко виноватыми за это. Он всячески дает понять, насколько одиноко и плохо ему, когда нас нет рядом. Безусловно, мы сочувствуем ему, однако Форуард утверждает, что со временем наше сострадание лишь укрепит его манипуляционное поведение. Ради сохранения собственного благополучия и здоровья мы должны провести границы и дать понять, что наши собственные желания и потребности являются естественными, в то время как его требования выглядят просто нелогично, даже если они идут из добрых побуждений.Существует множество стилей эмоционального шантажа. Одни люди агрессивно выдвигают свои угрозу; другие спокойно дают нам понять, что будет, если мы не согласимся с ними; третьи «играют в молчанку» до тех пор, пока мы не угадаем, что же они хотят, и, уже отчаявшись наладить прежние взаимоотношения, не уступим их желаниям.Чем ближе наши взаимоотношения, пишет Форуард, тем более уязвимы мы становимся перед шантажистом. Немногие из нас с легкостью готовы отстаивать свои позиции, оказавшись перед угрозой остаться без финансовой поддержки, получить развод или столкнуться с агрессией или даже физическим насилием. На более тонком уровне, кто сможет отказать в просьбе на грани мольбы: «Разве ты меня не любишь?» Дочь-подросток, бросившая употреблять наркотики, прекрасно знает, что она может получить от своей матери деньги на покупку квартиры, потому что угроза всегда у нее в кармане: «Если ты не дашь мне денег, я возьмусь за старое».
Чем ближе наши взаимоотношения, пишет Форуард, тем более уязвимы мы становимся перед шантажистом.
Если за этим не стоит каких-то других проблем, Форуард просит всегда помнить об одной важной вещи: «эмоциональный шантаж может выглядеть так, как будто это напрямую относится к вам, может чувствоваться так, как будто это напрямую относится к вам, однако в большинстве случаев, он вообще не имеет к вам никакого отношения. Напротив, он берет начало внутри самого шантажиста и имеет своей целью устранить определенную нестабильность внутри него».
Эффект эмоционального шантажа
Существует разница между привычным семейным конфликтом, встречающимся в рамках большинства отношений, и схемой манипулирования. Если первый подразумевает возможность вернуться после перепалки к стабильным и крепким отношениям, вторая — несет попытку или реальное уничижение личности другого человека — один человек укрепляет свои силы за счет другого. Форуард отмечает, что даже самые сильные разногласия не должны сводиться к оскорблениям и клевете в адрес другого человека; в ходе здорового конфликта ни один человек не будет пытаться «подавить другого человека эмоционально».Шантажисты всегда пытаются подчеркнуть, что их мотивация превосходит нашу и что, на самом деле, что-то не так с нами, например, мы являемся эгоистичными и незаботливыми. Шантажисты — прекрасные политтехнологи, которые всегда сумеют вывернуть свои самые нелогичные требования так, что они будут «несомненно» правильными для всех. Любой человек, высказавшийся против, станет плохим или сумасшедшим.
Многие люди, обращавшиеся к Форуард, чтобы она помогла им избавиться от шантажистов, упоминали о чувстве, которое сама она назвала «черной дырой».
Подобное искажение реальности подрывает отношения, вытягивая из них все веселье, добрую волю и близость. Останется лишь внешняя оболочка, внутри которой больше не будет доверия и заботы. Разговоры на некоторые темы становятся невозможными, поскольку разрыв постоянно увеличивается, а жизнь превращается в попытки избежать друг друга. «То, что было когда-то изящным танцем заботы и близости, — поэтично говорит об этом Форуард, — превращается в бал-маскарад, на котором все участвующие люди все больше и больше начинают скрывать свое истинное Я».Всякий раз, когда мы капитулируем, мы перестаем доверять нашему «внутреннему компасу», который обычно подсказывает нам, что следует делать для сохранения собственной целостности. Чем больше мы начинаем превращаться в то, что хочет видеть в нас шантажист, тем сильнее мы теряем облик собственного Я.
Почему мы столь уязвимы
Многие люди, обращавшиеся к Форуард, чтобы она помогла им избавиться от шантажистов, упоминали о чувстве, которое сама она назвала «черной дырой». Мысль о том, что партнер может их оставить, была для них настолько ужасна, что их сознание начинало незамедлительно реагировать на эти угрозы — они были готовы пойти на все ради сохранения отношений. «Мы можем всю оставшуюся жизнь проявлять неимоверную активность, — отмечает Форуард, — лишь бы превратиться в податливое существо, реагирующее на любой отказ или намек на отказ со стороны нашего партнера».
Шантажисты всегда пытаются подчеркнуть, что их мотивация превосходит нашу.
Страх быть покинутым является праматерью всех остальных страхов, и для достижения собственных целей шантажистам нужно лишь посеять этот страх внутри нас. Но целостность нашей личности и спокойствие разума зависят во многом от нашей способности контролировать страхи, и именно к этим вопросам Форуард обращается во второй части своей книги. Она рассказывает об инструментах и техниках, при помощи которых мы можем определить уровень собственной эмоциональной податливости, чтобы больше никогда не становиться заложником действий другого человека. Благодаря этому мы учимся отстаивать свои позиции, противостоять реальным проблемам, устанавливать рамки и границы и находить в себе возможность сказать шантажистам, что их поступки неприемлемы.
Заключительные комментарии
Это лишь краткий обзор книги «Эмоциональный шантаж». Первая часть книги, рассказывающая нам о природе поведения шантажистов, уже оправдывает деньги, которые вы за нее заплатили; во второй части вы найдете еще более ценную информацию. Здесь Форуард рассказывает не только о мотивах поведения шантажистов, но и подсказывает, как им можно противостоять.Одним из недостатков книги является отсутствие списка литературы. Было бы интересно узнать, какие работы оказали влияние на взгляды Форуард, или все они основаны на ее личном терапевтическом опыте. Ее идеи об эмоциональном облике и истории превращения человека в шантажиста отчасти перекликаются с работой Карен Хорни, писавшей о невротических тенденциях, которые развиваются у нас с детства с целью создания защитного барьера, но по какой-то ошибке переходят затем и во взрослую жизнь.Книги Форуард — ее перу принадлежит также великолепная работа под названием «Мужчины, которые ненави
Как отмечает де Беккер, современный человек полностью забыл о том, что, заботясь о самом себе, следует полагаться на интуицию. Большинство из нас перекладывают решение проблем насилия на плечи полиции и системы правосудия, полагая, что они смогут защитить нас. Однако зачастую, когда мы обращаемся к властям, бывает уже слишком поздно. Наравне с этим мы твердо верим, что усовершенствованные технологии защитят нас от опасности; чем выше наши заборы и громче наши сигнализации, тем в большей безопасности мы себя ощущаем.
Однако существует более надежный источник защиты: наша интуиция, или внутреннее чувство. Обычно мы обладаем всей информацией, необходимой для того, чтобы защититься от определенных людей или ситуаций.
Как и у любого другого животного, у нас есть встроенная система предупреждения о приближающейся опасности. Все в один голос восхваляют интуицию, коей обладают собаки, но де Беккер утверждает, что она уступает внутреннему чувству, которым наделен человек. Проблема заключается только в том, что мы не готовы довериться ему полностью.
де Беккер делает вывод о том, что «доверие собственной интуиции не противоположно жизни в страхе». Настоящий страх не парализует, он придает человеку силы, помогает сделать то, что в обычных условиях он никогда не смог бы сделать. В одном из первых примеров в книге автор описывает женщину, которая была поймана и изнасилована в собственной квартире.
Настоящий страх, ввиду того что он заставляет работать нашу интуицию, по сути, является положительным чувством, предназначенным для нашего спасения.
Мы все склонны к криминальным мыслям и даже поступкам. Многих убийц называют «бесчеловечными», но, вне всяких сомнений, замечает де Беккер, они не могут быть никем другим, кроме как людьми. Если один человек способен совершить некий поступок при определенных обстоятельствах, значит, это могут сделать и все остальные. В своей работе де Беккер не собирается выяснять различия между «человеком» и «монстром». Напротив, он пытается разобраться в том, есть ли у человека возможность или намерение причинить вред другим людям.
Почему люди совершают насилие? Де Беккер сводит все аргументы к четырем основным элементам.
✓ Оправдание — человек полагает, что с ним намеренно поступили не по справедливости.
✓ Альтернатива — насилие выглядит как единственный способ добиться компенсации и справедливости.
✓ Последствия — он думает, что сможет жить дальше, что бы ни последовало за его актом насилия.
✓ Способность — человек уверен в том, что он может использовать свое тело, или пули, или бомбу, чтобы добиться поставленной цели.
мы всегда должны быть внимательными, поскольку насилие «никогда не возникает ниоткуда». Для людей, совершающих преступления, не слишком обычным является «непродуманный» поступок. Де Беккер отмечает, что, как правило, преступления бывают столь же предсказуемыми, как закипающая в кастрюле вода.
Предугадать возможное преступление будет легче, если мы сможем понять, что оно представляет собой процесс, «в котором насильственный исход является только одним из звеньев целой цепи».
В книге «Дар страха» присутствует также глава, посвященная бытовому насилию, в которой говорится о том, что большинство убийств среди семейных пар происходит вовсе не в пылу гнева. Как правило, это осмысленное решение, которому предшествует период наблюдения за женой и которое воплощается в реальность после полученного от нее отказа. Для определенных мужчин отказ является слишком серьезной угрозой в адрес их собственного Я, а убийство представляется единственным способом восстановления самооценки. Де Беккер приводит устрашающие факты: три из четырех убийств происходят после того, как женщина разрывает брачные отношения.
Как вычислить психопата
Опасные преступники имеют следующие отличительные черты:
✓ безрассудность и бравада;
✓ целенаправленность;
✓ спокойная реакция на вещи, которые вызывают в других людях отвращение;
✓ удивительное спокойствие в конфликтных ситуациях;
✓ необходимость постоянно себя контролировать.
Что указывает на склонность к совершению преступления? Опыт де Беккера подсказывает, что одним из важных факторов является насилие или трудности, с которыми человек сталкивался в детстве. В исследовании, проводимом среди серийных убийц, было выявлено, что в 100 % случаев эти люди сами являлись жертвами насилия, унижения или элементарного пренебрежения в детском возрасте.
Тревожными могут быть следующие сигналы:
✓ Они слишком милы.
✓ Они слишком много говорят и приводят в разговоре как можно больше деталей, чтобы отвлечь наше внимание.
✓ Они всегда подходят к нам сами, и никогда наоборот.
✓ Они копируют нас или слегка оскорбляют, чтобы заставить ответить и включиться в их игру.
✓ Они прибегают к технике «форсированной команды», используя всегда местоимение «мы», чтобы создать впечатление того, что находятся со своей жертвой в одной лодке.
✓ Они находят способ помочь нам, чтобы мы начали чувствовать себя у них в долгу (так называемая медвежья услуга).
✓ Они игнорируют или не признают наше «нет». Никогда не позволят никому отговорить вас, потому им важно контролировать все самим.
При написании «Дара страха» де Беккер в основном опирался на три книги: книгу специалиста ФБР по вопросам поведения Роберта Ресслера «Против чудовищ»[5], работу психолога Джона Монахана «Предсказывая насильственное поведение»[6] и книгу Роберта Д. Хэра «Бессознательность»[7], которая помогает читателю проникнуть в глубины разума психопата.
Что есть сознание? Что представляет собой Я? Эти вопросы привлекали внимание философов на протяжении тысячелетий. Сегодня, благодаря передовым знаниям о мозге человека, к поискам ответов на эти вопросы подключается наука. Вилейанур С. Рамачандран, один из ведущих нейробиологов в мире, говорит, что наука о мозге еще слишком молода для того, чтобы трансформироваться в некую грандиозную теорию
Теория психосексуального развития Зигмунда Фрейда – одна из самых известных и противоречивых теорий в области психологии. Фрейд утверждал, что личность человека формируется в раннем детстве, к шести годам, и что если все психосексуальные стадии пройдены успешно, результатом становится здоровая и психически стабильная личность, в противном случае человек будет болен
.
По Фрейду, эти стадии связаны с конкретными эрогенными зонами, то есть наиболее чувствительными органами тела, прикосновение к которым приводит к сексуальному наслаждению и пробуждает сексуальное желание.
Структурная модель личности
Согласно Фрейду, помимо психосексуального развития, на личность человека влияют и другие важные и многочисленные движущие силы и факторы. Его структурная модель личности представляет собой попытку описать, как работает наш разум; для этого психоаналитик четко разграничил три части личности и человеческого разума: Ид (Оно), Эго (Я) и Супер-эго (Сверх-Я).
Стадии психосексуального развития
Теория психосексуального развития Зигмунда Фрейда – одна из самых известных и противоречивых теорий в области психологии. Фрейд утверждал, что личность человека формируется в раннем детстве, к шести годам, и что если все психосексуальные стадии пройдены успешно, результатом становится здоровая и психически стабильная личность, в противном случае человек будет болен.
По Фрейду, эти стадии связаны с конкретными эрогенными зонами, то есть наиболее чувствительными органами тела, прикосновение к которым приводит к сексуальному наслаждению и пробуждает сексуальное желание. Если ребенок не проходит какую-то из стадий нормально, до конца, у него возникает фиксация на соответствующей эрогенной зоне, что сказывается на типе его личности.
Оральная стадия: от рождения до полутора лет
На этой стадии ребенок фокусируется на оральных удовольствиях, в частности на сосании, так как это вызывает у него ощущение комфорта и доверия. Если в этот период его потребности удовлетворяются чрезмерно либо, напротив, недостаточно, у младенца формируется фиксация на оральных формах поведения. Согласно Фрейду, личности такого типа чаще других склонны грызть ногти, курить, слишком много пить и переедать; а еще они, как правило, доверчивы и легковерны, зависимы от окружающих и никогда не бывают лидерами.
Анальная стадия: от полутора до трех лет
На этой стадии ребенок полностью сосредоточивается на управлении мочевым пузырем и кишечником и получает удовлетворение от контроля над их работой. По Фрейду, успех на этом этапе зависит от того, как родители подходят к приучению к туалету своего чада. Те, кто в нужный момент прибегает к похвале и награде за пользование туалетом, поощряют позитивные результаты и помогают детям чувствовать себя способными и эффективными личностями. Правильное поведение родителей на этой стадии служит надежным основанием для того, чтобы, повзрослев, ребенок стал компетентным, эффективным и творческим человеком. Если они подходят к этому с излишней снисходительностью, это, по мнению Фрейда, с большой долей вероятности приведет к формированию так называемой анально-выталкивающей личности, для которой характерны разрушительные наклонности и расточительное отношение к жизни. А если родители излишне строги или заставляют ребенка слишком быстро пройти этап приучения к туалету, то, повзрослев, он, скорее всего, будет одержим перфекционизмом, порядком и контролем. Такой тип личности называется анально-удерживающим.
Фаллическая стадия: от трех до шести лет
По Фрейду, на этой стадии основное внимание ребенка сосредоточено на гениталиях. С ней, кстати, связана одна из самых знаменитых идей психоаналитика – идея эдипова комплекса. Ученый считал, что в этот период мальчики начинают испытывать сексуальное желание по отношению к своей матери, а в отце видят соперника и подсознательно мечтают занять его место. Кроме того, видя в отце человека, который хочет и может наказать его за это, мальчик начинает испытывать страх перед кастрацией, но, вместо того чтобы вступить с отцом в борьбу, отождествляет себя с ним в своем желании опосредованно обладать матерью. По мнению Фрейда, фиксация на этой стадии ведет в будущем к сексуальным отклонениями и слабо выраженной сексуальной ориентации.
Следует отметить, что в 1913 году Карл Густав Юнг предложил термин «комплекс Электры», описывающий похожие чувства, которые девочка испытывает к отцу. Но Фрейд не согласился с этой концепцией; он считал, что для девочек характерна зависть к пенису (чувство обиды и неудовлетворенности, вызванное тем, что у них нет мужского полового органа).
Латентная стадия: от шести лет до половой зрелости
На этой стадии либидо ребенка подавляется, его сексуальная энергия направляется на другие цели, например на социальное взаимодействие или интеллектуальную деятельность. В этот период дети в основном играют с детьми своего пола; никакого психосексуального развития или фиксации в это время не происходит.
Генитальная стадия: от половой зрелости до взрослой жизни
На этой стадии сексуальные желания и интерес к противоположному полу вспыхивают с новой силой. Если все предыдущие стадии пройдены успешно, человек заботлив и уравновешен; сексуальное наслаждение сосредоточено на гениталиях. В случае фиксации на этой стадии у человека могут развиться сексуальные отклонения.
Разумеется, у теории Фрейда нашлось немало критиков, и не без оснований. Ведь психоаналитик практически полностью сосредоточился на психосексуальном развитии представителей мужского пола. К тому же его исследования базировались не на изучении реального поведения детей, а скорее на рассказах взрослых пациентов. Из-за огромного разрыва между предполагаемой «причиной», идущей из детства, и ее «следствием» во взрослом возрасте проверить точность и достоверность знаменитой теории психосексуального развития Зигмунда Фрейда чрезвычайно сложно.
Структурная модель личности
Согласно Фрейду, помимо психосексуального развития, на личность человека влияют и другие важные и многочисленные движущие силы и факторы. Его структурная модель личности представляет собой попытку описать, как работает наш разум; для этого психоаналитик четко разграничил три части личности и человеческого разума: Ид (Оно), Эго (Я) и Супер-эго (Сверх-Я).
Ид (Оно)
Каждый человек рождается с Ид, которое отвечает за удовлетворение базовых потребностей новорожденного ребенка. В частности, Фрейд утверждал, что Ид основывается на принципе наслаждения. По сути, это означает, что Ид стремится получить все, что позволит ему чувствовать себя хорошо в настоящий момент, невзирая на негативные последствия, без малейшей оглядки на то, как ситуация будет развиваться дальше и как этот выбор может сказаться на других людях. Например, если у младенца что-то болит, если он голоден, ему нужно сменить пеленку или он просто нуждается во внимании взрослого, именно Ид
заставляет малыша плакать и кричать до тех пор, пока он не получит желаемого.
Эго (Я)
Следующий аспект личности – Эго. Эта сторона личности естественным образом развивается в первые три года жизни ребенка в результате его взаимодействия с окружающим миром; по этой причине Фрейд утверждал, что Эго базируется на принципе реальности. В ходе этого процесса ребенок начинает осознавать, что его окружают другие люди, которые тоже имеют свои желания и потребности, и что импульсивное, эгоистичное поведение иногда может причинить ему вред. Иными словами, удовлетворяя потреб ности Ид, Эго приходится учитывать реальность конкретных условий и обстоятельств. Например, если ребенок дважды подумает, прежде чем сделать что-то неподобающее, потому что понимает, что его поступок приведет к негативным последствиям, – значит, его Эго заявляет о себе.
Супер-эго (Сверх-Я)
Супер-эго развивается годам к пяти, к завершению фаллической стадии психосексуального развития ребенка. Это компонент личности, состоящий из нравственных принципов и идеалов, приобретенных человеком к этому возрасту и заложенных обществом и родителями. Многие люди считают Супер-эго эквивалентом совести, поскольку оба эти понятия касаются той части личности человека, которая оценивает, что хорошо, а что плохо.
Фрейд утверждал, что у психически здорового человека Эго должно быть сильнее Ид и Супер-эго; только в этом случае Эго способно учитывать реальность каждой конкретной ситуации и одновременно удовлетворять потребности Ид, не нанося ущерба Супер-эго. Если в человеке доминирует Супер-эго, он руководствуется в жизни излишне строгими моральными принципами; а если на первом плане стоит Ид, он стремится к наслаждению, невзирая на мораль, в результате чего может нанести огромный ущерб обществу (например, изнасилование – поступок, характерный для слишком сильного Ид: насильник выбирает удовольствие, попирая нравственность).
Теория психосексуального развития Зигмунда Фрейда – одна из самых известных и противоречивых теорий в области психологии. Фрейд утверждал, что личность человека формируется в раннем детстве, к шести годам, и что если все психосексуальные стадии пройдены успешно, результатом становится здоровая и психически стабильная личность, в противном случае человек будет болен
.
По Фрейду, эти стадии связаны с конкретными эрогенными зонами, то есть наиболее чувствительными органами тела, прикосновение к которым приводит к сексуальному наслаждению и пробуждает сексуальное желание.
Структурная модель личности
Согласно Фрейду, помимо психосексуального развития, на личность человека влияют и другие важные и многочисленные движущие силы и факторы. Его структурная модель личности представляет собой попытку описать, как работает наш разум; для этого психоаналитик четко разграничил три части личности и человеческого разума: Ид (Оно), Эго (Я) и Супер-эго (Сверх-Я).
Стадии психосексуального развития
Теория психосексуального развития Зигмунда Фрейда – одна из самых известных и противоречивых теорий в области психологии. Фрейд утверждал, что личность человека формируется в раннем детстве, к шести годам, и что если все психосексуальные стадии пройдены успешно, результатом становится здоровая и психически стабильная личность, в противном случае человек будет болен.
По Фрейду, эти стадии связаны с конкретными эрогенными зонами, то есть наиболее чувствительными органами тела, прикосновение к которым приводит к сексуальному наслаждению и пробуждает сексуальное желание. Если ребенок не проходит какую-то из стадий нормально, до конца, у него возникает фиксация на соответствующей эрогенной зоне, что сказывается на типе его личности.
Оральная стадия: от рождения до полутора лет
На этой стадии ребенок фокусируется на оральных удовольствиях, в частности на сосании, так как это вызывает у него ощущение комфорта и доверия. Если в этот период его потребности удовлетворяются чрезмерно либо, напротив, недостаточно, у младенца формируется фиксация на оральных формах поведения. Согласно Фрейду, личности такого типа чаще других склонны грызть ногти, курить, слишком много пить и переедать; а еще они, как правило, доверчивы и легковерны, зависимы от окружающих и никогда не бывают лидерами.
Анальная стадия: от полутора до трех лет
На этой стадии ребенок полностью сосредоточивается на управлении мочевым пузырем и кишечником и получает удовлетворение от контроля над их работой. По Фрейду, успех на этом этапе зависит от того, как родители подходят к приучению к туалету своего чада. Те, кто в нужный момент прибегает к похвале и награде за пользование туалетом, поощряют позитивные результаты и помогают детям чувствовать себя способными и эффективными личностями. Правильное поведение родителей на этой стадии служит надежным основанием для того, чтобы, повзрослев, ребенок стал компетентным, эффективным и творческим человеком. Если они подходят к этому с излишней снисходительностью, это, по мнению Фрейда, с большой долей вероятности приведет к формированию так называемой анально-выталкивающей личности, для которой характерны разрушительные наклонности и расточительное отношение к жизни. А если родители излишне строги или заставляют ребенка слишком быстро пройти этап приучения к туалету, то, повзрослев, он, скорее всего, будет одержим перфекционизмом, порядком и контролем. Такой тип личности называется анально-удерживающим.
Фаллическая стадия: от трех до шести лет
По Фрейду, на этой стадии основное внимание ребенка сосредоточено на гениталиях. С ней, кстати, связана одна из самых знаменитых идей психоаналитика – идея эдипова комплекса. Ученый считал, что в этот период мальчики начинают испытывать сексуальное желание по отношению к своей матери, а в отце видят соперника и подсознательно мечтают занять его место. Кроме того, видя в отце человека, который хочет и может наказать его за это, мальчик начинает испытывать страх перед кастрацией, но, вместо того чтобы вступить с отцом в борьбу, отождествляет себя с ним в своем желании опосредованно обладать матерью. По мнению Фрейда, фиксация на этой стадии ведет в будущем к сексуальным отклонениями и слабо выраженной сексуальной ориентации.
Следует отметить, что в 1913 году Карл Густав Юнг предложил термин «комплекс Электры», описывающий похожие чувства, которые девочка испытывает к отцу. Но Фрейд не согласился с этой концепцией; он считал, что для девочек характерна зависть к пенису (чувство обиды и неудовлетворенности, вызванное тем, что у них нет мужского полового органа).
Латентная стадия: от шести лет до половой зрелости
На этой стадии либидо ребенка подавляется, его сексуальная энергия направляется на другие цели, например на социальное взаимодействие или интеллектуальную деятельность. В этот период дети в основном играют с детьми своего пола; никакого психосексуального развития или фиксации в это время не происходит.
Генитальная стадия: от половой зрелости до взрослой жизни
На этой стадии сексуальные желания и интерес к противоположному полу вспыхивают с новой силой. Если все предыдущие стадии пройдены успешно, человек заботлив и уравновешен; сексуальное наслаждение сосредоточено на гениталиях. В случае фиксации на этой стадии у человека могут развиться сексуальные отклонения.
Разумеется, у теории Фрейда нашлось немало критиков, и не без оснований. Ведь психоаналитик практически полностью сосредоточился на психосексуальном развитии представителей мужского пола. К тому же его исследования базировались не на изучении реального поведения детей, а скорее на рассказах взрослых пациентов. Из-за огромного разрыва между предполагаемой «причиной», идущей из детства, и ее «следствием» во взрослом возрасте проверить точность и достоверность знаменитой теории психосексуального развития Зигмунда Фрейда чрезвычайно сложно.
Структурная модель личности
Согласно Фрейду, помимо психосексуального развития, на личность человека влияют и другие важные и многочисленные движущие силы и факторы. Его структурная модель личности представляет собой попытку описать, как работает наш разум; для этого психоаналитик четко разграничил три части личности и человеческого разума: Ид (Оно), Эго (Я) и Супер-эго (Сверх-Я).
Ид (Оно)
Каждый человек рождается с Ид, которое отвечает за удовлетворение базовых потребностей новорожденного ребенка. В частности, Фрейд утверждал, что Ид основывается на принципе наслаждения. По сути, это означает, что Ид стремится получить все, что позволит ему чувствовать себя хорошо в настоящий момент, невзирая на негативные последствия, без малейшей оглядки на то, как ситуация будет развиваться дальше и как этот выбор может сказаться на других людях. Например, если у младенца что-то болит, если он голоден, ему нужно сменить пеленку или он просто нуждается во внимании взрослого, именно Ид
заставляет малыша плакать и кричать до тех пор, пока он не получит желаемого.
Эго (Я)
Следующий аспект личности – Эго. Эта сторона личности естественным образом развивается в первые три года жизни ребенка в результате его взаимодействия с окружающим миром; по этой причине Фрейд утверждал, что Эго базируется на принципе реальности. В ходе этого процесса ребенок начинает осознавать, что его окружают другие люди, которые тоже имеют свои желания и потребности, и что импульсивное, эгоистичное поведение иногда может причинить ему вред. Иными словами, удовлетворяя потреб ности Ид, Эго приходится учитывать реальность конкретных условий и обстоятельств. Например, если ребенок дважды подумает, прежде чем сделать что-то неподобающее, потому что понимает, что его поступок приведет к негативным последствиям, – значит, его Эго заявляет о себе.
Супер-эго (Сверх-Я)
Супер-эго развивается годам к пяти, к завершению фаллической стадии психосексуального развития ребенка. Это компонент личности, состоящий из нравственных принципов и идеалов, приобретенных человеком к этому возрасту и заложенных обществом и родителями. Многие люди считают Супер-эго эквивалентом совести, поскольку оба эти понятия касаются той части личности человека, которая оценивает, что хорошо, а что плохо.
Фрейд утверждал, что у психически здорового человека Эго должно быть сильнее Ид и Супер-эго; только в этом случае Эго способно учитывать реальность каждой конкретной ситуации и одновременно удовлетворять потребности Ид, не нанося ущерба Супер-эго. Если в человеке доминирует Супер-эго, он руководствуется в жизни излишне строгими моральными принципами; а если на первом плане стоит Ид, он стремится к наслаждению, невзирая на мораль, в результате чего может нанести огромный ущерб обществу (например, изнасилование – поступок, характерный для слишком сильного Ид: насильник выбирает удовольствие, попирая нравственность).
По мнению Фрейда, наши чувства, убеждения, импульсы и лежащие в их основе эмоции надежно спрятаны в нашем бессознательном и, следовательно, недоступны сознанию. При этом основатель психоанализа утверждал, что существуют уровни сознания за рамками сознательного и бессознательного. Чтобы лучше понять эту теорию, представьте себе айсберг.
Вода, окружающая айсберг, – это бессознательное, то есть все, что не стало частью сознания. Это опыт и чувства, не пережитые нами, а соответственно, неосознаваемые. Поэтому они не становятся частью нашей личности и никак на нее не влияют.
Верхушка айсберга, или сознание, – это лишь малая часть личности; а поскольку это единственная часть нашего «Я», с которой мы хорошо знакомы, то, по сути, мы очень мало знаем, что же делает нас такими, каковы мы есть. К области сознания относятся наши мысли, восприятие, переживания и ежедневный познавательный опыт.
Сразу под сознанием, в основании айсберга, находится предсознательное, или подсознательное. Благодаря опреде ленным действиям в подходящих обстоятельствах мы можем получить доступ к этому пласту психики, но активной частью нашего сознания он не является. Тут хранятся, например, детские воспоминания, старые телефонные номера, имена друзей из давно минувшего детства и тому подобное. В подсознании «живет» и наше Супер-эго.
Поскольку в конкретный момент мы осознаем только то, что находится на верхушке айсберга, предсознательное поистине огромно и состоит из глубоко похороненных и недоступных пластов личности. Именно здесь хранятся наши страхи, аморальные устремления, эгоистичные потребности, иррациональные желания и неприемлемые сексуальные фантазии. Тут же находится и Ид.
что касается Эго, то оно не относится к какой-то одной части айсберга – его можно найти и в сознании, и в предсознательном, и в бессознательном.
Кто хочет работать правильно, должен верно распределить свои энергетические ресурсы. Бенедиктинцы различали два источника, из которых мы черпаем силы. Можно напиться из чистого источника: тогда работа пусть и будет изнурительна, но она подарит возможность полноценно отдохнуть от нее в перерыве. Усердно потрудившись, испытываешь определенное удовлетворение: ощущение собственного усердия мотивирует. Для христианских монахов такой источник — Святой Дух, во имя него и должно трудиться.
Далее они указывают вот на что: кто трудится во имя высоких помыслов, то есть ради целей, не имеющих отношения к самому труду и деньгам, тот больше заинтересован в своем деле и реже болен. Мы работаем охотнее и меньше устаем, если видим смысл в том, что делаем.
Любое до крайности мрачное настроение с чего-то начинается. И по факту это даже не та изначальная эмоция, которая вызывает неудовлетворенность, а несдержанная реакция на нее. «Печаль сама по себе не проблема, она естественная, неизбежная часть жизни. Проблема в большей степени — жесткое, отрицательное восприятие собственной личности», — уверяет профессор клинической психологии Оксфордского университета Марк Уильямс[65]. Люди при депрессивных состояниях страдают от негативных мыслей, которые автоматически появляются в голове, а избавиться от них не удается. При этом действительные события значимой роли не играют.
Всё зависит от того, как мы трактуем факты повседневности. Мрачно окрашенные интерпретации пережитого порождают только депрессивные эмоции и настроения, среди которых человек оказывается заперт. «Мы находим для себя объяснение происходящего и эмоционально реагируем на него, вместо того чтобы реагировать на сами факты», — констатирует психолог.
Мы взлетаем вместе с поэтами и чувствуем вкус неба. Хотя никто из них не был лебедем. Даже Рильке, казавшийся лебедем Пастернаку и Цветаевой (себя Цветаева мыслила на первом или третьем небе, Рильке — на седьмом). И конечно, мы с женой — только гадкие утята. Хотя несколько человек, попадая к нам, чувствовали себя так, как я когда-то на Поварской — «на своей духовной родине». И я сам чувствую себя с ними на духовной родине. Может быть, все мы немножечко лебеди, каждый из нас по-своему лебедь. Все мы немножечко лебеди, но не все это сознаем, и почти никто не осознал этого до конца. И катастрофически быстро забываем свою лебединость в современной жизни, где так много быстроты — и так мало тишины
Гадкий утенок — существо переходное и вечно переходное. Ему не дано совершенства. Его дело — жить ради лучшего, которое приходит изнутри и стучится в сердце. Ради лучшего, которое когда-нибудь, к кому-нибудь достучится. И вот тогда-то гадкий утенок действительно станет самим собой. Станет пустым — и до края полным.
Я искал пространство, в котором смогу вырасти и развиться. Больше всего меня тянуло к литературе. Но статьи по литературе, попадавшиеся на глаза, были невыносимо пошлыми и до того глупыми, что не только в десятом, а в пятом классе я написал бы лучше. Мне не приходило в голову, что где-то есть люди, у которых можно учиться, но им не заказывают статей, а заказывают идиотам.
Если мои слова могут как-то повлиять на ваш выбор, то нет, вам не следует идти в писатели, ибо для того, чтобы превозмочь разочарования, провалы, финансовые трудности и проблемы с самооценкой, вы должны испытывать не просто желание писать, но острую потребность. Лишь в таком случае вы сможете проигнорировать всех на свете скептиков и советчиков и доказать, как сильно все они заблуждались
Создание прорывного романа – это работа, в том числе и над собственным мировоззрением. Вы приучаетесь избегать тривиальностей и обращения к хорошо знакомым темам и взращиваете в себе уверенность в том, что из личных взглядов, опыта, проницательности и истовой веры в каждый свой замысел вы сможете развивать такие истории, что ваши романы возьмут новую высоту в плане эффектности и оригинальности.
По-настоящему большая книга – это идеальная комбинация захватывающего замысла, грандиозных персонажей, истории с высокими ставками, проникновенных тем, ярких декораций и многого другого. Это своего рода литературный гештальт, поток вдохновения, обогащенный пристальными наблюдениями или как минимум тщательным изучением темы. Все это сливается воедино так, словно иначе и быть не могло.\\\
Мы подходим к следующему аспекту творческого акта, обозначенному в вопросе: кто или что участвует в этой интенсивной встрече? Встреча – это всегда столкновение двух полюсов. Субъективным полюсом является сам человек в процессе творчества. Но что в этой диалектической связи выполняет роль объективного полюса? Хотя это может показаться слишком простым, я применил бы следующую формулу: это встреча художника или ученого с миром. В данном случае я не имею в виду мира как среды, "всей суммы" вещей; речь идет
не об объекте, находящемся вокруг субъекта. Мир – это совокупность существенных связей, в которых находится и живет человек. Без сомнения, объективная действительность существует, однако не это важно. Мир и человек всегда взаимосвязаны. Между миром и "я" и между "я" и миром происходит постоянный диалектический процесс; одно влияет на другое, и одно нельзя понять, если другое не принимается во внимание. По этой же причине
никогда нельзя определять творчество как субъективное явление; его нельзя исследовать только сквозь призму того, что происходит в человеке.
Объективный полюс – это неотъемлемая часть процесса творчества. То, что проявляется как творчество, – это всегда процесс, делание, а точнее, процесс, в котором осуществляется взаимосвязь личности и мира.
Путь, которым художник выходит на встречу с миром, мы видим в работах каждого
действительно творческого живописца. Из множества возможных примеров я выберу известную выставку картин Мондриана, которая проходила в музее Гугенхейма в Нью-Йорке в в конце 1957 – начале 1958 годов. От первых реалистических работ 1904 и 1905 годов и до позднейших геометрических фигур, прямоугольников и квадратов тридцатых годов прослеживается попытка найти скрытую форму изображаемых предметов, в особенности деревьев.
По-видимому, он любил деревья. В картинах, начиная с 1910 года, деревья, сначала
выглядевшие, как у Сезанна, все более приближаются к своей скрытой сущности: пень органически вырастает из земли, в которой находятся его корни; искривленные толстые ветви тянутся к другим деревьям и ввысь, они нарисованы в манере и стилистике кубизма. Здесь удачно проиллюстрировано то, что для большинства из нас составляет квинтэссенцию дерева. А в более поздних работах мы видим, как Мондриан стремится глубже проникнуть в "изначальную форму" природы: на его полотнах все меньше деревьев и все больше вневременных геометрических фигур как изначальных форм универсума. А в самых
последних работах он упорно предпочитает квадраты и прямоугольники, которые уже являются формой абстракционистского искусства.
Безличностность? Наверное. Индивидуальное "я" оказалось утерянным. Но разве это не отражает как нельзя лучше мир Мондриана – мир двадцатых и тридцатых годов, мир, породивший фашизм, коммунизм, конформизм, милитаризм, мир, в котором личность не только в собственных ощущениях, но и в действительности потеряна, отчуждена от природы, от других людей и от самой себя.
Живопись Мондриана выражает творческие силы, таящиеся внутри этого мира, принятие их, несмотря на "утрату" личности. В этом смысле его работы – это поиск принципов индивидуализма, благодаря которым можно было бы сопротивляться антигуманистическим тенденциям в обществе.
Карл Юнг часто обращал внимание на то, что существует полярность, некая оппозиция между бессознательным опытом и сознанием. Он считал, что эта связь имеет компенсационный характер: сознание господствует над необузданными иррациональными капризами бессознательного, в то время как бессознательное не дает сознанию опуститься до уровня банальности, пустоты, скучной рациональности.
Компенсация также относится и к конкретным проблемам: если в сознательных решениях какой-то проблемы слишком углубляешься в одном направлении, то бессознательное будет двигаться в противоположном. Разумеется, в этом заключается причина того, что чем больше мы бессознательно начинаем сомневаться в какой-то идее, тем более догматические аргументы используем, когда ее сознательно защищаем. Именно поэтому любой человек – от св.Павла до алкоголика из нью-йоркского района Бовери – может испытать радикальное изменение: бессознательная сторона личности, которая до этого времени подавлялась, неожиданно проявляется и начинает господствовать. Кажется, что бессознательное наслаждается (если так можно выразиться), прорываясь сквозь барьеры (и разрушая их) нашего сознательного способа мышления, за который мы судорожно цепляемся
Я хочу подчеркнуть, что, переживая озарение, я вовсе не ощущал себя как во сне, мир вокруг не расплылся, а мое восприятие не притупилось. Господствует ложное мнение, что в тот момент, когда приходит озарение, восприятие притупляется. По моему мнению, оно даже обостряется. Действительно, с одной стороны, это чем-то напоминает сон, в котором "я" и мир выглядят, как в калейдоскопе; однако, с другой стороны, этому опыту сопутствует обостренное восприятие, выразительность образа, чувство непосредственного родства с
окружающими вещами. Мир становится живым и незабываемым. Следовательно, высвобождение бессознательного материала несет с собой обострение чувственного опыта. По существу, мы могли бы определить этот опыт как более высокий уровень сознания
Отсюда возникает состояние напряжения, присутствующее в творческой деятельности, Если мы слишком инертны, догматичны или привязаны к своим установкам, то никогда не позволим новому элементу войти в наше сознание, никогда не допустим в него того знания, которое в нас все время присутствует, хотя и на другом уровне.
Однако часто случается, что понимание не может проявиться, пока напряжение сознания, его "включенность" не будут понижены. Речь идет об известном явлении, заключающемся в том, что для бессознательного перелома требуется чередование двух состояний: сознательной работы и отдыха. Поэтому бессознательное понимание часто появляется – как это было в моем случае – в момент смены состояний.
Детское искусство – это незавершенное качество. Это только обещание, но не достижение. Динамика развития творческой личности предполагает непременное появление диалектического конфликта, свойственного любому направлению зрелого искусства и возникающего из столкновения художника с ограничениями.
Скорчившиеся фигуры рабов у Микеланджело, змеящиеся кипарисы у Ван Гога, очаровательные зелено-желтые пейзажи южной Франции у Сезанна, напоминающие нам о вечнозеленой весенней свежести, – всем этим творениям присуща спонтанность, однако для них характерна и зрелость, которая возникает в результате понимания сущности конфликта. Именно благодаря этому названные произведения не просто "интересные" – они великие. Осознанный конфликт, присутствующий в произведениях искусства, представляет собой результат успешной борьбы художника против ограничений.
Воображение является продолжением интеллекта, способностью индивида принять своим сознательным мышлением лавину мыслей, побуждений, образов и других психических явлений, которые извергаются из предсознания. Это способность "мечтать и создавать новые образы", способность оценивать различные возможности и выдерживать напряжение концентрации на этих возможностях. Воображение – это способность "сняться с якоря" в надежде, что где-нибудь в пустоте найдется новое место для причаливания.
Немного о том, почему я писала так мало предыдущие 8м лет
Паустовский чертов гений в понимании литературы.
В то время книга стояла у меня над жизнью, а не жизнь над книгой. Нужно было наполнить себя жизнью до самых краев.
Поняв это, я совершенно бросил писать – на десять лет – и, как говорил Горький, «ушел в люди», начал скитаться по России, менять профессии и общаться с самыми разными людьми.
Но это не была искусственно созданная жизнь. Я не был профессиональным наблюдателем или сборщиком фактов.
Нет! Я просто жил, не стараясь хоть что-нибудь записывать или запоминать для будущих книг.
Я жил, работал, любил, страдал, надеялся, мечтал, зная только одно, – что рано или поздно, в зрелом возрасте или, может быть, даже в старости, но я начну писать, вовсе не оттого, что я поставил себе такую задачу, а потому, что этого требовало мое существо. И потому, что литература была для меня самым великолепным явлением в мире.
Чайковский утверждал, что вдохновение – это состояние, когда человек работает во всю свою силу, как вол, а вовсе не кокетливо помахивает рукой.
Тургенев назыввл вдохновение «приближением бога», озарением человека мыслью и чувством. Он со страхом говорил о неслыханном мучении для писателя, когда он начинает претворять это озарение в слова.
Толстой сказал о вдохновении, пожалуй, проще всех: «Вдохновение состоит в том, что вдруг открывается то, что можно сделать. Чем ярче вдохновение, тем больше должно быть кропотливой работы для его исполнения».
Лев Толстой увидел сломанный репейник – и вспыхнула молния: появился замысел изумительной повести о Хаджи-Мурате. Но если бы Толстой не был на Кавказе, не знал и не слышал о Хаджи-Мурате, то, конечно, репейник не вызвал бы у него этой мысли. Толстой был внутренне подготовлен к этой теме, и только потому репейник дал ему нужную ассоциацию.
Если молния – замысел, то ливень – это воплощение замысла. Это стройные потоки образов и слов.
-
𝕰𝖗𝖎𝖆𝖑𝖊
28 июля 2023 в 11:49:10
-
meeren.
25 апреля 2024 в 17:23:56
Показать предыдущие сообщения (6)Есть на земле одно волшебное царство, до того древнее, что люди позабыли имена (его) Первых Королей. Замки там построены из лунного света, над их башенками и крышами шелестел ветер. Меж Замков, снами ветра, дремал сад. Там, под сенью его ветвей, на рассвете танцевала и пела принцесса. Красота её была подобна закату солнца над вершинами гор, и лик её сиял, словно вечерний луч.
Она бежала в сафьяновых туфельках меж заросших, густых трав, чтобы только взглянуть на него.
Сегодня он уезжал на войну.
Строгим отцом ей не дозволялось ни подходить к нему, ни заговаривать с ним. Да только прикажешь ли сердцу не любить, ибо никто не властен над ним.
<3