Есть на земле одно волшебное царство, до того древнее, что люди позабыли имена (его) Первых Королей. Замки там построены из лунного света, над их башенками и крышами шелестел ветер. Меж Замков, снами ветра, дремал сад. Там, под сенью его ветвей, на рассвете танцевала и пела принцесса. Красота её была подобна закату солнца над вершинами гор, и лик её сиял, словно вечерний луч.
Она бежала в сафьяновых туфельках меж заросших, густых трав, чтобы только взглянуть на него.
Сегодня он уезжал на войну.
Строгим отцом ей не дозволялось ни подходить к нему, ни заговаривать с ним. Да только прикажешь ли сердцу не любить, ибо никто не властен над ним.
Немного о том, почему я писала так мало предыдущие 8м лет
Паустовский чертов гений в понимании литературы.
В то время книга стояла у меня над жизнью, а не жизнь над книгой. Нужно было наполнить себя жизнью до самых краев.
Поняв это, я совершенно бросил писать – на десять лет – и, как говорил Горький, «ушел в люди», начал скитаться по России, менять профессии и общаться с самыми разными людьми.
Но это не была искусственно созданная жизнь. Я не был профессиональным наблюдателем или сборщиком фактов.
Нет! Я просто жил, не стараясь хоть что-нибудь записывать или запоминать для будущих книг.
Я жил, работал, любил, страдал, надеялся, мечтал, зная только одно, – что рано или поздно, в зрелом возрасте или, может быть, даже в старости, но я начну писать, вовсе не оттого, что я поставил себе такую задачу, а потому, что этого требовало мое существо. И потому, что литература была для меня самым великолепным явлением в мире.
Чайковский утверждал, что вдохновение – это состояние, когда человек работает во всю свою силу, как вол, а вовсе не кокетливо помахивает рукой.
Тургенев назыввл вдохновение «приближением бога», озарением человека мыслью и чувством. Он со страхом говорил о неслыханном мучении для писателя, когда он начинает претворять это озарение в слова.
Толстой сказал о вдохновении, пожалуй, проще всех: «Вдохновение состоит в том, что вдруг открывается то, что можно сделать. Чем ярче вдохновение, тем больше должно быть кропотливой работы для его исполнения».
Лев Толстой увидел сломанный репейник – и вспыхнула молния: появился замысел изумительной повести о Хаджи-Мурате. Но если бы Толстой не был на Кавказе, не знал и не слышал о Хаджи-Мурате, то, конечно, репейник не вызвал бы у него этой мысли. Толстой был внутренне подготовлен к этой теме, и только потому репейник дал ему нужную ассоциацию.
Если молния – замысел, то ливень – это воплощение замысла. Это стройные потоки образов и слов.
Лилли, когда твоя жизнь пестрит головокружащими событиями, ты иногда не успеваешь документировать происшедшее. Особенно в виде сказок.
Правда, я не прочь тебе рассказать лишний раз о том, как обстоят дела в дальних землях, но не нужно попадать в эту ловушку и привязываться ко мне, снова тебе скажу. Я не могу обещать, что не пропаду на день, пять или даже месяц, что не сделаю со своей жизнью ещё чего странного или не поеду ещё дальше, куда глаза глядят.
Будь умницей и не привязывай себя к якорю, который падает в пропасть. Он уже разогнался и его не остановить. Пускай он упадет до самого дна, а там уже, глядишь, его и можно будет поднять какими силами. Но пока что закон гравитации и инерция делают своё дело
~
Вы, ваша светлость, вот ваше письмо и правда можно назвать настоящим искусством!
~
Осуществляя таинство пером, вы как будто дирижируете, направляя слова, приятные уху словно волшебная музыка, а глазу, как картины лучших художников наяву, в емкость из бумаги, наполняя её смыслом!
~
Красиво и грустно. И поразмыслить есть над чем
Чудный у тебя стиль, что изобилует таким словестным разнообразием и перфекционизмом
Когда читаешь, то чуствуешь, что прикасаешься к чему-то значимому и прекрасному своим взором
~
Прости меня, Орфей.
Опять история про принцессу.. жила была сестра Повелительницы смерти - Илирай, но хоть всегда окружённая другими людьми, она всегда страдала от неразделенного одиночества и пыталась держаться подальше от толпы, не имея ни врагов, ни друзей.. Её любили и ненавидели, льстили или судачили за спиной. Словом, всё то, что тысячелетиями царило в других общинах. Но всё же, Илирай сумела подружиться с одной девушкой из благородного рода и полюбить смертного... Но и они, спустя время, оставили её в одиночестве, которого боялась она больше всего на свете. И уснула она во льдах, с тех пор.. абы не испытывать боль предальствс и лжи. А я? Я собираю осколки памяти Принцессы, что она в своём желании забыть, расколола память на сотни осколков. Они разлетелись по миру, спрятались в будущих днях и стали снами.. Может быть, ты уже знаешь эту историю из её воспоминаний? Не попадались ли тебе осколки?
~
Не привязывайся ни к кому, моя принцесса, будь сильной и самодостаточной сама по себе.
Это самый правильный путь, по которому может происходить становление человеческой личности
Есть на земле одно волшебное царство, до того древнее, что люди позабыли имена (его) Первых Королей. Замки там построены из лунного света, над их башенками и крышами шелестел ветер. Меж Замков, снами ветра, дремал сад. Там, под сенью его ветвей, на рассвете танцевала и пела принцесса. Красота её была подобна закату солнца над вершинами гор, и лик её сиял, словно вечерний луч.
Она бежала в сафьяновых туфельках меж заросших, густых трав, чтобы только взглянуть на него.
Сегодня он уезжал на войну.
Строгим отцом ей не дозволялось ни подходить к нему, ни заговаривать с ним. Да только прикажешь ли сердцу не любить, ибо никто не властен над ним.
<3