джонсон не знает почему, но он нервничает. тревога медленно ползет по его телу, как тень, накрывая его чем-то неопределенным и давящим. его мысли метаются, как будто кто-то запустил несогласованный хаос. а он ненавидел хаос. фред не мог определить причину своего беспокойства — ничего конкретного не происходило. никто же не умер. никто никого не убил. да, они с беньи поженились, да, это кризис, но отставить панику! попаниковали и хватит. это решаемая проблема. хотя решение может занять время, ее можно исправить. и тем более, это беньи. его самый лучший друг на свете, его родной человек. его единственная семья. будь он не натуралом, [у него же никогда не возникало сомнений в своей ориентации] то был бы счастлив влюбиться в беньи и создать с ним семью. это же беньи — кто мог бы его не любить?

о боже, как я буду смотреть в глаза мистеру и миссис люсеро? они явно не представляли, что их единственный и любимый сын выйдет замуж за своего лучшего друга. пусть и в шутку. фред прокрутил кольцо на пальце и удивился: оно не ощущалось чужим. как будто оно всегда должно было быть там. он очень любил и уважал семейство люсеро, которые его почти что усыновили, после того как фред потерял своих родителей и остался сиротой. анхелика напоминала ему его сестру, и пусть это иногда причиняло боль, но в нем жила радость время от времени почувствовать себя старшим братом. пусть это было не по-настоящему.

- беньи, - фред прикусывает губу, разглядывая друга, уже мужа, тот, как всегда, переводит все в шутку, как будто это ничего не значит. возможно, так и есть. возможно фред раздувает проблему, а возможно, люсеро слишком несерьезно относится к последствиям. джонсон растерянно вздыхает, наблюдая за смеющимся беньи.

его сердце согревается от слов люсеро и тревога, словно пар, начала рассеиваться.он перестает заламывать пальцы и крутить кольцо и внимательно разглядывает беньи. он собирался провести со мной целую жизнь. почему от этих слов я хочу счастливо кричать? – что ты сделал? – фред слишком хорошо его знает и пусть его слова звучат успокаивающе, но у джонсона есть предчувствия, что беньи сделал что-то еще, кроме того что затащил его в брак. беньи затащил его в брак. тот кто бежал от любого намека на серьезные отношения, любые обязательства и ответственности.

джонсон берет в руки телефон и прокручивает переписку. он смотрит на имя контактов и удивляется видя там его товарища по команде из вирджинии. и чем больше он читает, тем больше его брови поднимаются вверх. о боже мой, он этого не сделал. все напряжение в теле фреда растворилось, когда он больше не может сдержать смех. и он начинает хохотать, как это буквально делал несколько минут назад беньи.

- боже, я люблю тебя, - сквозь смех говорит джонсон, не в силах остановиться. только беньи могла прийти такая идея, чтобы отомстить его уже бывшей девушке [он стопроцентов покончил с ней], фред прислоняется лбом к плечу беньи,-  она наверное в ярости, -  хихикает он и на его лице появляется счастливая улыбка. как же ему повезло, что в его жизни есть люсеро. который всегда на его стороне и готов прикрыть его спину.

прикосновение голого плеча к коже фреда согревает. в памяти что-то зашевелилось и фред почувствовал как какое-то воспоминание промелькнуло. воспоминание от которого он почувствовал себя очень неловко прикасаясь к беньи. джонсон отстранился от люсеро, чувствуя какие горячие его щеки и прочистил горло.

-думаю, с нас хватит вегаса, поехали домой.

уже позже, сидя на пассажирском сиденье, фред смотрит на беньи.

- спасибо, -  благодарит он его, за все. за то, что был рядом, за то, что не бросил его, снова. за то, что просто в этом мире существует беньи люсеро. который теперь его муж. 

ОТЫГРАННО ОХУЕННО ПРОСТО СУПЕР АЙ ДА МЫ

ЗАКРЫТО, ЕХУ-ХУ-ХУ

🎉🎉🎉

fc: zayn malik

теодор андреа аркури янг || teodoro andrea arcuri young

@teo_arcuri9

[фейковые аккаунты: @loverboy694; @bmw_xx_buy; @nails_sweet25]

19 y.o. scorpio: 3.11;

команда псов, защитник № 9

место рождения: новый орлеан, штат луизиана лос-анджелес, калифорнияуниверситет к.у.л.а, второй курс бизнеса, средний балл выше среднего, стипендия

у него твои глаза, говорит джузеппе, держа в руках маленький комочек счастья и глядя на свою жену – далию. та устало улыбается, откидываясь на больничные простыни. всего несколько минут назад, она в муках рожала двенадцать часов желанного ребенка, которого они со своим мужем ждали. находясь в браке почти десять лет, у них не получалось зачать ребенка. врачи разводили руками, глядя на их здоровые анализы.

теодор, срывается с пересохших губ далии, богом дан.

джузеппе улыбается жене и вглядывается на своего желанного сына. его жизнь будет самой лучшей.

что-то мне нехорошо, хабиби, глаза далии закрываются. джузеппе в панике зовет медсестру. больше далия никогда не откроет свои глаза. осложнение родов в её возрасте, мы не могли это предугадать. она умерла от потери крови, наши сожаления.

джузеппе аркури остается один на один с новорожденным теодором. младенец занимает его от скорби по своей умершей жене. носит с собой сына на работу в джазовый бар, где зарабатывает деньги, чтобы они не остались голодными.

конец августа, когда теодору уже было десять месяцев, на новый орлеан и на семью аркури обрушивается ураган катрина. лишая их крыши над головой, разрушая город и жизнь джузеппе.

джузеппе смотрит на своего сына, делая глоток крепкого виски.

бог взамен взял слишком много.

вторая бутылка виски прикончена.

они прячутся на огромном стадионе, где помимо них двоих еще больше двадцати тысяч человек. в городе кошмар, мародеры свирепствуют, власть оставила их, идет речь о выживание. и когда национальная гвардия, спустя недели наводит в порядок остатки города, джузеппе берет то, что осталось от него.  

на спине у джузеппе гитара, а на руках теодор. они эвакуируются из города с незнакомцами. дом похоронен под водой, как и все, что было у него. джузеппе понятия не имеет куда ему деться, потому что у него ничего кроме гитары и сына не осталось. в кармане влажные тридцать баксов, которые за эти дни он находит и прячет в подгузник тео.

они направляются в хьюстон.

тео год, он находится государственном шелтере. вокруг снова много незнакомых лиц. но здесь все милые. никто не кричит, ему дают покушать.

тео три года, папа играет на гитаре, пока он сидит на земле и играется одной единственной игрушкой: мягким медвежонком. незнакомые люди кидают монетки в стаканчик. и трехлетний малыш знает, что сегодня он покушает.

тео шесть, они с папой разучили песню, которую, как папа говорит, любила мама. папа говорит, что хьюстон не знает толк в музыке и именно поэтому они в нью-йорке. они живут в палатке, тео больше не плачет, когда болит спина или хочется сильно кушать.  папа крепко спит после того, как покупает ему сэндвич с курицей и себе попить.

тео восемь, они с папой в теплом городе ангелов, это уже их шестой город. он уже достаточно взрослый, чтобы оставаться один в палатке среди таких же потерянных людей, как они с папой. после того, как они с папой исполнят свой концерт для людей собравшихся возле метро, папа говорит, что они приходят ради него, папа уходит, каждый раз сопровождая словами: тео, они собрались ради тебя. ты помогаешь нам выживать. тео очень гордится, что приносит им деньги на еду. и на лекарство для папы. лекарство папы продаются в бутылках и очень неприятно пахнут. папа уходит по взрослым делам, а у тео в лодыжки маленький карманный ножик, который он нашел в сан-франциско в прошлом году. и он думает о том, что если эдвард еще раз будет доставать его за то, что он умеет петь, то воспользуется им.

тео девять и внезапно, папа прощается с ним, говоря, что ему нужно ненадолго уехать, найти им дом, а он поживет с франческой, его давней подругой. внезапно он оказывается в закрытом пространстве, где тепло и пахнет едой.

папина подруга морщится, когда отводит его в ванную. к нему приходит женщина постарше, мило улыбаясь ему и отмывая от грязи. кровать слишком мягкая, а стены давят.

тео десять, франческа просит называть её мамой, а её мужа папой, но тео кричит, что у него уже есть папа и он скоро вернется, а она может отправиться к чертой матери. он сидит в темной комнате, без еды. тео знает, что его утром выпустят и отправят в школу. что за тупое место. там заставляют его учиться, а после заниматься вокалами. эйдан, который живет теперь с ними, просовывает ему под дверь печенье. без папы он не хочет петь.

тео одиннадцать, папа отвечает ему наконец-то на письмо, прося во всем слушаться франческу. чтобы он стал лучшим и только тогда он вернется за ним. в их доме появляется маленькая девочка, которая играет на пианино. впервые он достаточно заинтересован в музыке. ребенок напоминает ему элли, девчонку которая жила в соседней палатке. тео думает, что он должен защитить её от франчески. но франческа не глупая и использует монику против тео, заставляя его выполнять её прихоти и участвовать в глупых конкурсах. вдруг папа увидит его по телевизору и вернется за ним.

тео тринадцать, он победитель регионального конкурса эстрадного конкурса два года назад и занял второе место в шоу «америка ищет таланты, 9 сезон».  а папа до сих пор не вернулся за ним. а на письмо отвечает все реже. тео думает, что он недостаточно старается и послушно соглашается с франческой участвовать в «голосе америке» и усердно заниматься с учителями вокала. тео чувствует, что задыхается. скучает по свежему воздуху и звездному небо. и по папе.

тео четырнадцать, и в их доме уже год, как живет настоящая звезда. но он смотрит ей в глаза и видит скрытую вселенную. франческа смещает свой фокус внимания с него на свою новую игрушку и он чуть-чуть выдыхает. он не прошел в финал голоса, но его наставник адам левин оказался самым замечательным. его два сингла не получили той популярности, которую франческа хотела. но дали ему небольшую финансовую подушку, о которой никто не знал. ты полное разочарование, теодор, шипит франческа, неудивительно, что отец не возвращается за тобой. тео сжимает так крепко ладони, чувствуя как ногти впиваются в кожу. мягкое прикосновение останавливает его от очередного наказания.

тео пятнадцать. за его спиной неудачный альбом, проигрыш в национальном фестивале, лейбл отказался спродюсировать его, к большому сожалению франчески. я не вернусь больше за тобой. последнее письмо отца хранится под подушкой которая наполнена слезами. ему больше не интересно заниматься музыкой и угождать маме. от этого слова горечь на языке, но тео как хороша дрессированная собачка выполняет приказы. он сделал недостаточно. папе он больше не нужен. в школе команда лякросса дразнит его из-за его неудачной музыкальной карьере и впервые тео дерется. франческа в кабинете директора, прирожденная актриса без оскара, соглашается с наказанием директора, что теперь ему нужно заняться внеклассной деятельностью и школьная команда по лякроссу подходит для его проблем с гневом.

тео шестнадцать, команда по лякроссу оказалась не такой ужасной. победа на региональных соревнованиях сблизила их команду, а тео почувствовал себя частью чего-то. как будто он был им нужен. франческа кривит губы, но не наказывает его, соглашаясь что его карьера певца неудачная и даже его ангельский голос не помог ему. а спорт возможно его. франческа мысленно примеряет кубки и медали для своей полки.  

тео шестнадцать и он находит письма, которые все время писал отцу в столе франчески. злость внутри него словно кипящая лава, готовая взорваться в любой момент.  ты стоил мне всего пять тысяч долларов, ухмыляется франческа, ты лишь неудачное вложение.

тео семнадцать и его личное дело в сплошь исписано предупреждениями, выговорами и обязательным посещением курса по управлению гнева. лякросс не помогает ему избавиться от грозовой тучи нависшей над его головой. руки постоянно в ссадинах, а на лице всегда красуется синяки. тео хочет сбежать и больше никогда не появляться в этом доме. он лучше снова будет жить в палатке, привыкший к чувству голода, чем будет терпеть это лицемерное лицо старой жабы, которая всеми силами пытается его доломать.

тео восемнадцать и он подписывает контракт с калифорнийским университетом. джон купер обещает ему свободу и соглашается с условиями на смену настоящей фамилии, и чтобы мать не могла его достать. и не купалась в лучах его будущей славы.

тео девятнадцать и он понимает, что променял одну клетку на другую. но в этой клетке он учится изматывать себя так, чтобы ничего не чувствовать. он вымещают злость на весь несправедливый мир с помощью своей клюшки и чувства победы. он убеждает себя, что является частью чего-то крупного и это того стоит. 

с самого рождения для теодора была уготована жизнь полная испытаний. жизнь на улице в свое беззаботное детство оставила след. там не место слабым. жизнь на улице учит жестокости, упорству, безжалостности. теодор продукт сурового окружения в котором ему пришлось выживать. уметь приспосабливаться к любой обстановке и быть готовым к любым неожиданным сюрпризам, как в палатку заберется сумасшедший или у тебя отберут деньги дети постарше. всегда быть начеку.

он сложный и противоречивый. та среда в которой он рос, сформировала в нем много злости и боли от которой он не может никуда спрятаться. она преследует его днем. она преследует его ночью. она заполонила каждый уголок его сознания и тела. и это очень сильно влияет на него.

тео упорный, упрямый, если его правильно замотивировать, то ради цели он будет работать до потери сознания. если же он что-то решил сам, то от этого не откажется. будет вынашивать план по исполнению, подстраиваясь под других. его не волнует мнение других, от них ему нужно лишь признания его. доказать свою ценность. не пять тысяч долларов. в его глазах всегда горит огонь стремления к победе, к покорению мира. он нацелен на успех и готов был сделать все, чтобы достичь своей цели.

его путь был покрыт загадками и противоречиями. внутри него горел светлый огонь чувств, который периодически пробивался сквозь темные тучи злости. он мог питать к людям светлые и теплые чувства, но в следующую секунду перейти к отвратительным и жестоким поступкам. научился прятать свои чувства за маской холодной безмятежности. тео хладнокровный и иногда даже безразличным к чужой боли, когда сам захлебывается в своей. в  его глазах не было места для слез и смеха, а лицо всегда оставалось неподвижным и выражало только спокойствие и контроль. но внутри него таяли боли и страдания, которые он усиленно пытался скрыть ото всех.

тяжело переживает собственные неудачи. они наносят ему новые раны. часто уходит в себя и погружаясь в свою боль. тео не может принять неудачу, чувствуя, что она подрывает его самооценку и жизненную позицию. именно поэтому он отталкивал людей от себя, боясь, что они увидят его слабости и неполноценность.

злость была одним из главных спутников теодора. он с трудом контролировал её, и внутри него бушевала ярость, которая жаждала проявиться. часто находил выход для своей злости в самонасилии, это был своего рода способ изливающийся гнев на самом себе, позволявший ему ощутить контроль над хоть какой-то частью своей жизни либо в постоянных драках.

боль часто захлебывала теодора. он на грани эмоционального и физического истощения, пытаясь бороться со своими внутренними демонами. каждый день для него испытание, где он сталкивался с собственными демонами. эта боль, которую он не мог контролировать, стала его постоянным спутником, напоминая о его слабостях и недостатках. о том, что он не нужен.

теодор, когда не находился в плену своей злости, рациональный человек, действующий по логике и разуму, стараясь не дать эмоциям овладеть им. он хоронит их глубоко в себе на своем личном кладбище. он говорит только по делу. его слова взвешенные и точные, и он никогда не говорит ничего лишнего. все, что он делает просчитано и обдумано.

под этой непроницаемой внешностью скрывается чувство юмора. он может посмеяться внутри, но никогда не показывает свои эмоции во внешнем мире. их используют против тебя.

теодор предпочитает одиночество шумным компаниям. он ценит свое пространство и свободу, и больше всего на свете любит находиться в уединении со своими мрачными мыслями. в окружении других людей он часто чувствовует себя неуютно, поэтому предпочитает избегать шумных вечеринок и вместо этого находит уют в своем мире.

весь его характер был заполнен противоречиями, что делало его еще более загадочным и интересным для тех, кто пытался понять его и проникнуть в его мир.

далия аркури - биологическая мать, умерла когда он родился.

джузеппе аркури - пропал без вести, продав его сатане.

франческа янг – ненавидит её всей душой. одна из его целей в жизни испортить ей жизнь. испортить её репутацию. и чтоб она жрала грязь.

уильям янг – названный старший брат с которым он не поддерживает контакта. никогда не были близки.

эйдан янг – появился спустя год в семье янг, таскал ему еду, когда тео был наказан. тео держит его на расстоянии, но старается поддерживать связь.

моника янг - четвёртый ребенок в их названной семье. одно из слабых мест теодора, который видел, как пятилетний ребенок рос в этом доме. и старался минимизировать ущерб для нее.

элоди янг - его собственный триггер, от которого у него рвет крышу. которая знает на какие точки нажать и вывести его, а он ведется потому что мазохист. 

вода обрушивается на беньи ледяным потоком, пронзая кожу сотнями крошечных игл, пробирая того до костей. и тело дрожит одновременно и от холода, и от хаоса, бушующего у него где-то внутри черепной коробки. мир вокруг дышит искаженно, окрашенный в неестественные цвета, и стены ванной комнаты пульсируют, сжимаясь и расширяясь в такт его прерывистому дыханию. тело ощущается чужим и неподвластным: оно то обмякает, то подрагивает судорожными толчками. беньи не понимает, где он. или, вернее, он сразу - везде. и только благодаря тому, что фред держит его крепко, как якорь, он не может окончательно и бесповоротно снова окунуться в то вязкое, липкое забытье, из которого его только что достали.

всё вокруг - слишком громко. вода шумит в ушах, а сердце стучит в висках. фред (откуда здесь взялся фред?) что-то говорит – настойчиво, требовательно, но смысл его слов распадается, превращаясь в белый шум. – беньи! – люсеро дергается, как от удара. его зовёт мягкий, певучий, женский голос, и разносится эхом в его голове, ласково пробираясь в извилины мозга, заполняя каждую его щель. он знает, кому этот голос принадлежит. но её не может быть здесь, у него дома. а он вообще дома? беньи совсем не уверен, что находится там. он не может знать этого наверняка.

он на вечеринке. смотрит, как чужие длинные волосы сияют в тусклом свете ламп. ощущает, как пахнут женские духи – терпко, сладко, с нотами чего-то цитрусового. перемешиваясь с призрачным запахом алкоголя и пота от перегретых тел. она улыбается: алые губы медленно расползаются, делая улыбку всё больше похожей на оскал. слишком широко. слишком требовательно. слишком настойчиво. но он - вежлив, спокоен, не грубит, не отталкивает. беньи определённо точно дал понять, что не заинтересован. ведь дал же? почему тогда она не отходит? зачем остаётся рядом весь бесконечный вечер, смеётся слишком громко, задевает его пальцы своими, когда он ставит стакан на стойку? её рука скользит по предплечью, чуть задерживается на коже…

люсеро знает, что потом произойдёт. уходи, уходи, уходи. но она следует за ним по пятам. – уберите её. – хрипит беньи куда-то в реальность, в надежде, что там его кто-то послушает. и сделает с этим видением. хоть что-нибудь! он чувствует, как ноги соскальзывают по мокрому кафелю. он очень сильно хочет убежать отсюда, но не может вырваться из захвата чужих сильных рук. но очень сильно пытается.

родной и знакомый голос пробирается сквозь этот туман. резкий, но тёплый, цепляющий за остатки сознания.

но этот голос здесь не один.

снова она – в углу зрения, тень среди дрожащих капель воды. – не делай вид, что меня нет. – голос больше не ощущается сладким. он такой же ледяной, как вода, стекающая по его коже. все сообщения, на которые он не ответил, проносились перед глазами. все эти случайные встречи на улице: она продолжала появляться рядом, снова и снова, зная наверняка, где и когда он будет.  – я предупреждала тебя, беньи. – сердце сжимается в болезненном спазме, грозя и вовсе остановиться от этих бешеных перегрузок – оно тоже не понимало, как реагировать на те процессы, происходящие в воспалённом мозгу. он злится и раздражается. и упорно не придаёт этой девушке никакого значения - я же сказала: ты пожалеешь. – люсеро помнит эти слова. они действительно звучали в реальности, в тот самый вечер, когда она снова нашла беньи после тренировки, где он уже не смог сдержать своего раздражения и высказал неприятную правду прямо в лицо. – прекрати! - шипит он, обращаясь к призраку перед глазами - это была ошибка?

«домогался»

«преследовал»

«запугивал»

«изнасиловал»

беньи сильно трясёт головой, стараясь самостоятельно вытряхнуть всё это дерьмо из своей головы. вода продолжает стекать по его волосам, попадает в глаза, в рот. и он усиленно пытается сконцентрироваться только на этом. тело горит в непрекращающейся агонии, сердце стучит слишком громко, находясь на своём пределе. другой голос продолжает звать его откуда-то издалека. резкий рывок – мир рушится, отбрасывая его в сейчас. и от этого резкого скачка люсеро содрогается, судорожно втягивает воздух, сам того не осознавая, что уже кричит.

руки. сильные, знакомые, сжимающие его плечи. смутный силуэт что-то ему ласково говорит. он слышит всё, но ничего не понимает. где он? что происходит? мокрые пряди волос, напряжённая челюсть, взгляд, наполненный необъяснимой словами паникой. фред.

фред.

фред.

лучший друг.

собственный голос беньи звучит чуждо, будто бы и вовсе ему не принадлежит. он плачет? – ф…ред… - заплетающимся языком, пока мысли вязнут в липкой пустоте. беньи не уверен, что именно он хочет сказать. он не знает. он не хочет знать. он хочет, чтобы это всё немедленно закончилось. прекратилось. и бесконечно смотрит на фреда. на стены, позади него. ощущая, как разбитая реальность рассыпается в его руках, как пыль. – я не хотел – он может только обессиленно бормотать – я этого не делал – пытаясь ухватиться за нити реальности – это был не я. ты же мне веришь? я бы так никогда не поступил. ты же меня знаешь, я не такой. – фред не отпускал его, продолжая крепко удерживать под ледяной водой, пока разум люсеро не начал медленно возвращаться. картины прошлого блекли, а искажённые голоса затихали, убаюканные его громким рыданием. мир всё ещё покачивается, но теперь не так сильно. беньи моргает, помогая солёным слезам поскорее покинуть глаза. и дышит. хрипло. тяжело. но дышит.

он знает, что фред не отпустит его, не сегодня и никогда. и только за это ощущение он и цепляется изо всех сил. – помоги мне отсюда выбраться, - просит он слабым, больше похожим на сдавленный всхлип, голосом.

фреду не снились кошмары уже несколько месяцев. точнее, последние несколько месяц. спав на сдвинутых кроватях с люсеро второй год, кошмары перестали быть частыми гостями, как в прошлом году. они все еще приходили, заставляя фреда просыпаться в холодном поту, со слезами на глазах, сжимаясь в объятиях беньи, успокаивая тяжелое дыхание, а потом прятаться на кухне, так как после них он никогда не мог заснуть и унимать свою тревогу готовкой. сейчас кошмары случались раз в месяц, а то и реже. но в данный момент, держа в своих руках бессознательного беньи фреду показалось, что он в одном из своих самых худших кошмаров. джонсон обычно видел мертвые тела своих родителей и николь в морге, когда их безжизненные, изуродованные тела лежали накрытые простыней, а воздух вокруг был пропитан формалином и спиртом. этот запах преследовал его. иногда кошмар менялся и фред видел вариации автокатастрофы, которую он не мог предотвратить. иногда в машине вместе с его родными был беньи, или в морге, также лежал бледный, застывший, без своей яркой улыбки. джонсон понимал, почему беньи фигурирует в кошмаре о смерти своей семьи, потому что люсеро последний близкий человек, которого он может звать своей семьей, пусть они и не связаны кровью. и страх потерять последнего человека, который остался в его жизни – был ужасающим. заставляющим его задыхаться под гнетом безысходности.

и теперь, зайдя в ванную комнату и найдя бессознательное тело лучшего друга, бледного, которое потеряло все краски и любимую улыбку, исчезла, как будто сама жизнь покинула это мгновение. фред подумал, что он кошмар сбылся. или что он спит. и ему срочно нужно проснуться. на мгновение не увидев, что грудная клетка поднимается, джонсона пробрал такой ужас, от которого в глазах потемнело. мгновения длилось вечность, а звуки словно растворились в пугающей тишине.

фред, даже спустя время, не скажет, как он не смог запаниковать, а собрал все что за короткий миг почувствовал в кучу и спрятал глубоко внутри себя, сохранив хладнокровие, пока вставлял пальцы в рот лучшему другу, чувствуя как тот выблевывает свои внутренности. как он вообще мог соображать, пока удерживал дрожащее тело люсеро под ледяной водой, намокая вместе с ним – фред тоже не знает. переживая вместе с беньи его отходняк, тот что-то бормочет бессвязно, что фред не может разобрать. но в данный момент то, что он вообще говорит – является чудом для джонсона.  его руки крепко сжимали тело, словно это было единственное, что отделяло его друга от темной бездны. холод пронизывал его до костей, но в этот момент ему было похуй. с каждой секунды, проведенной под водой, фред чувствовал, как колотится его сердце, словно оно синхронизировалось с пульсом его друга. он не мог позволить себе сдаться и поддаться панике; он не мог оставить его в одиночестве, погруженным в темноту. чтобы не произошло у беньи, они справятся с этим. лишь бы был живой. лишь бы дышал. фред, не мог позволить себе сейчас ударится в панику и думать о том, как они оказались в таком положении. что привело к этой точке. все, на чем сосредоточен фред – это удерживать беньи, чтобы тот смог прийти в себя и шептать успокаивающие слова. я здесь. я рядом. все будет хорошо. и ледяная вода помогает. люсеро начинает приходить в себя, и фред ощущает, как тяжесть на его сердце становится легче, а он может глубоко вздохнуть. а после получить удар под дых, когда беньи плачет, цепляясь за фреда, будто он единственный, кто удерживает его. и фред обхватывает его, прижимая к себе, полностью оказываясь под ледяным душем, защищая люсеро своими объятиями от всего мира, пряча его. объятия фреда такие как  будто он пытался успешно передать свою жизненную силу, впрыскивая надежду, несмотря на все препятствия. рыдание беньи в его руках, как ножом по сердцу. он не мог вынести, как друг страдает, и это раздирало его душу. фред впервые сталкивался с таким состоянием люсеро – который был эмоциональным, открытым, но чтобы тот переживал такое. фред никогда его таким не видел. и этого было только хуже. кто, блять, посмел довести его солнце до такого пиздеца? у фреда самого скапливаются слезы на глазах, но он сердито смаргивает их, потому что если он сейчас позволит хоть одной слезинке скатиться, он не поможет беньи.

фред не двигается, пока не ощущает как беньи не просит его слабым, но осознанным голосом выбраться из ванны. он отодвигается, внимательно всматриваясь в лицо. беньи был не в порядке, но дышал. и был в сознании. они разберутся.

-сейчас, de soleil, - ласковое прозвище срывается с его губ.

фред одним движением поднимает друга, перелезает из ванны, а после подхватывает друга, перенося на кафельный пол. фред на секунду моргает, избавившись от образа беньи на этом полу. с них обоих капает вода, но фреду плевать. он берет полотенце и вытирает беньи, параллельно избавляясь от мокрой одежды. а когда делает это, то накидывает на друга свою толстовку, которую утром кинул в стирку. фред прислоняет беньи к стиральной машинке и сам, в считанные секунду снимает с себя влажную одежду, кидая ее на пол, накидывая на себя халат и тут его взгляд цепляет чудом блять уцелевшая бумажка, которая валяется возле туалета.

фред наклоняется, поднимая ее и читая. и в который раз, за этот час, его сердце снова останавливается. он внимательно вчитывается, задерживаясь внимание на имени. не может блять быть. фред быстро прячет протокол в карман халата, - потом, - кивает он головой беньи, а после подхватывает его на руки и несет на их кровать. он укладывает дрожащего люсеро, укутывая в теплое одеяло. а после забирается сзади и притягивает его в свои объятия.

- поспи, - просит джонсон, - я обещаю, что завтра утром мы разберемся. я не уйду. никогда. ­– фред оставляет поцелуй на затылке люсеро, крепче прижимая к себе, словно старается спрятать от всего. беньи не сразу, но засыпает, его дыхание выравнивается, а фред не смыкает глаз свою ночь, слушая дыхание друга, молясь богу, в которого он не верит, чтобы беньи пережил эту ночь. джонсон понятия не имеет, какие могут быть последствия от передоза, поэтому ему нужно быть наготове. 

привет, джей

don’t fucking text him EVER

какой приятный сюрприз, хосеанхель беньямин люсеро!

пишешь мне первый в такое позднее время

ты там под кайфом, мой мальчик?

или вышел погулять без поводка и хозяина, что вечно грозит мне судебным запретом?

соскучился по остреньким ощущениям?

не с кем потрахаться в переписке?

я весь внимание, сладкий, откладываю все-все дела

беньи пожалел о том, что сделал ровно в ту же секунду, как его сообщение было отправлено. он сидел в темноте гостиной, погружённый в отблески экрана смартфона, и каждое слово на нём ощущалось как укол от иглы для лоботомии, погружающуюся прямиком в мозг – напоминало о боли, которую джейсон без конца причинял ему в прошлом. беньи неслабо разнервничался от того, что только совершил: он сначала сделал и лишь потом задумался о своём поступке, к тому же единственному человеку, способному оказать ему в этот момент поддержку, он не мог рассказать о нём. а потому в полной мере прочувствовал себя крошечным кроликом, угодившим в капкан чужой токсичности и бесконечного влияния, от которого сам так долго бежал. три чёртовых года преследования прямо сейчас летели к чертям. беньи бесконечно сворачивал и открывал телеграмм с таким рвением, будто от этого действия зависела сама его жизнь. эмоции смешались в безумном хаосе: страх, гнев и отголоски той юношеской преданности, которая навсегда останется с ним, где-то внутри.

да, я без фреда в вашингтоне, но уезжаю уже на рассвете

просто потянуло поговорить с тобой по старой памяти

ты же знаешь, родные стены пробуждают во мне воспоминания

don’t fucking text him EVER

воспоминания о моём языке?

поцелуях?

руках на твоей крепкой заднице?

продолжай, дорогой, люблю, когда ты так сильно стараешься

блядскийбоже. беньи играл в игру, в которую он, сука, не хотел играть. но у него не было выбора, как и дороги назад - каждое нажатие клавиши было шагом в лабиринте, из которого нет выхода. ударный ритм дерзких слов джейсона отдавались прямиком в голове, как пульсация древнего ритуального барабана. а внутри зарождалась стихийная волна адреналина, по размером сопоставимая с древним левиафаном, который только и ждал момента, чтобы вырваться наружу. они оба знали, что джейсон читал его между строк, как давно выученную наизусть книгу. беньи казалось, что тот чувствует его слабость в каждой цифровой букве их небольшой переписки. и ему нужно было звучать увереннее, взрослее. а ещё нужна была встреча прямо сейчас в стенах дома джейсона так, как глоток воздуха для утопающего. всё ради одной лишь цели.

насколько помню, твой язык действительно может дразнить лучше, чем эти слова

давай перестанем поясничать?

я нуждаюсь в тебе и хочу. прямо сейчас

don’t fucking text him EVER

кто ты и что сделал с моим милым мальчиком?

адрес всё тот же

хочу посмотреть, что ещё изменилось

don’t fucking text him EVER

но беньи, имей в виду. если приедешь – я не смогу себя контролировать.

последний ответ пришёл неожиданно, холодный и обезоруживающий, словно северный ветер, срывающий последние листья с деревьев. внутри у беньи обледенела каждая клетка: он уже чувствовал себя голым и оскорблённым. глубокое, почти животное желание убежать сражалось с необходимостью довести начатое до конца. и люсеро изо всех сил пытался успокоить себя, глубоко вдохнуть и обнаружить внутри остатки былого мужества. когда джейсон согласился на встречу, беньи окутало мимолётное облегчение, но вместе с ним пришло и осознание, что это всё лишь начало. впереди ждала встреча, которая обещала вернуть его обратно в ту бездну, из которой он бесконечно пытался выбраться. общение с джейсоном в мессенджере действительно полбеды, ведь его ожидает начнётся настоящая шахматная партия с достойным противником, где каждое неверное движение может привести к поражению. беньи убрал телефон в карман в такт своим беспокойным мыслям, медленно встал и пошёл к двери. на кону стоит нечто большее, чем информация, которую он собирался добыть. его душа, свобода и шанс на нормальную жизнь. и хотя страх всё ещё продолжал сжимать сердце, люсеро знал, что не отступит. ведь иногда, чтобы победить чудовище, нужно самому стать чудовищем.

-

закат окончательно окрашивает небо в багряно-оранжевые тона, словно кто-то разливает краски по полотну, создавая идеальную картину для этого момента. и пока океан тихо нашёптывает свою вечную песню, а волны мягко накатываются на песок, вдыхаемый дым медленно успокаивает разгорячённые мысли беньи, который наслаждается последними минутами спокойствия перед тем, как сбросить на джонсона свою бомбу. он мажет ленивым взглядом по лицу фреда, что озаряется мягким светом от костра: тот полностью поглощён процессом приготовления сосисок. он не надеется, что друг согласится с ним покурить, но он в этот раз удивляет и спустя пару секунд заходится в кашле. люсеро беззлобно над ним хихикает. фред его лучший друг ещё с тех самых пор, когда мир был намного проще, а отношения с окружающими людьми казались менее запутанными. и хотя беньи знает, что их дружба крепка и нерушима, внутри него всё равно тлеет неприятное нечто, которое целое лето не давало парню открыть рот и сказать правду. это всё влияние джейсона, не иначе. умелый манипулятор так искусно умеет забраться в мозг, что не всегда можешь отличить его мысли от своих собственных. беньи растягивает каждое мгновение, чувствуя будто сам мир замедляется, давая ему шанс насладиться этими сакральными моментами. или просто уже неслабо накуривает, а значит пора. и люсеро выдыхает с собственных губ признание, прозвучащее словно гром среди ясного неба. лицо его беби рико застывает в выражении недоумения и шока, а вечерний воздух, до этого наполненный ароматами костра и морской соли, внезапно кажется холодным и чужим.

беньи молча курит и покорно ждёт, пока фред не начнёт терроризировать его вопросами. – у меня не было выбора. – он изо всех сил старается подобрать слова, которые могли бы в полной мере объяснить его глупый поступок, от воспоминания о котором всё внутри до сих пор переворачивается. но джонсон буквально самый умный человек из всего его окружения, а потому, конечно, догадался о безбашенном плане беньи ещё в тот момент, когда получил сообщение: приглашу-ка я джейсона на встречу. ведь у безумного бывшего люсеро, до сих пор работающего в фирме его отца, наверняка на ноутбуке есть доступ к корпоративной почте. и несмотря на эту потрясающую и манящую возможность докопаться до истины – риски действительно могли того не стоить. а потому в попытке оградить беньи от физического и эмоционального насилия, фред взял с того обещание ни в коем случае не воплощать эту попытку в жизнь. и люсеро нарушил его спустя каких-то двенадцать часов. – утром я залез в аккаунт кампании с его ноутбука – он нарочно начинает рассказ с самого интересного, пропуская все подробности переписки и предшествующей ночи. ведь не уверен, что сможет пережить это заново, пусть даже и на словах, чувствуя, как слёзы уже начинают собираться в уголках глаз. – я успел просмотреть несколько последних переписок, отчетов и контрактов кампании. судя по всему, кто-то из наших сотрудников слил важные данные о клиентах и безопасности конкурентам, тем самым поставив репутацию и финансовое состояние под угрозу. – он замолкает ненадолго, но глаза всё ещё наливаются болью - крысу не нашли и никого не уволили, а значит, ситуация рискует повториться и получить ещё большую огласку. – беньи думал об этом часами, но не приблизился к разгадке проблемы, которая действительно была ему не по зубам - ты знаешь, что за клиенты пользуются услугами моего отца. церемониться вряд ли станут. – он пожимает плечами - и поэтому вся фирма сейчас сидит как на пороховой бочке. я даже не уверен, что мама в курсе – беньи нервно чешет затылок – а самое отвратительное, что отец всё это время был прав в своём стремлении огородить меня от этого знания. оно съедает меня изнутри, но я ничего не могу поделать! – тяжесть слов давит на чувствительное сердце беньи: реальность всего раз в его жизни казалась такой же хрупкой, год назад в вирджинии – мне так страшно – срывается он на шепот, и его голос дрожит так, словно парень стоит на краю бездны. беньи не выдерживает и зарывается в объятия джонсона, как утопающий хватается за спасательный круг. пальцы крепко сжимают толстовку друга, словно тот боится, что он может исчезнуть. слёзы всё же текут по его щекам, а вместе с ними и всё то накопленное за последнее время напряжение. в руках фреда сейчас есть всё, что нужно – незыблемое чувство безопасности. он - точка опоры в этом хаотичном мире, который стал жестокой реальностью, стоило беньи рассказать обо всей ситуации вслух.

их примирение с беллой длится до следующего утра. после их ссоры, они занимаются любовью. и фред думает, что наконец-то у них все хорошо. остаток отпуска пройдет хорошо. глупые ссоры из-за глупой ревности к его лучшему другу прекратятся. но стоит фреду проснуться, поцеловать рядом лежащую беллу в своих объятиях и открыть чат с люсеро, как белла резко подрывается с кровати.

- сегодня никаких телефонов, джонсон. люсеро может день прожить без тебя.

фред удивленно поднимает брови. блять, не прошло и пяти минут, а она снова затевает ссору.

- белла… - фред успевает отправить беньи сообщения.

доброе утро. ты самый лучший. пожалуйста, будь в порядке и живой.

- джонсон. я прошу один день, где все твое внимание только для меня.

фред смотрит на беллу, которая протянула руку, чтобы он отдал телефон. весь их отпуск – это совсем не то, что он представлял. один день? фред разрывается и не может понять почему. уже несколько дней они с беллой ходят по грани. белла видит сомнения фреда и ее глаза начинают слезиться. он пораженно кладет свой телефон ей в руки.

- но мне нужно будет ответить эрику из приюта, как только он напишет.

белла смотрит на него, а после отдает телефон обратно.

- если я увижу, что ты пишешь люсеро, когда я попросила один день, то фред мы с тобой закончим.

фред чувствует, как внутри жжется. наверное изжога от вчерашних острых крыльев, но точно не от того, что белла казалось чужой, такой далекой.

фред ненавидит испытывать злость. для него это одно из самых неприятных чувств в мире от которого он хочет сбежать. которое он избегает всеми возможными способами, подавляя, выплескивая, игнорируя по большей части. он уверен в том, что негативные эмоции – от них одни проблемы. и в его жизни им не место. но сейчас, сидя на прекрасном пляжу с самым близким человеком, внутри него бушует огонь, который жжет его изнутри. он ощущает, как пламя обжигает его внутренности, лишая его спокойствие.

он знал люсеро как самого себя. и поэтому ему надо было покупать гребанный билет в вашингтон и отговорить от безумной идеи, которая поселилась в голове беньи, как только появилась. ты знал, что он все равно сделает это. но фред, фред который видит в людях лучшее, особенно в нем, поверил, что эта сумасшедшая идея покинет голову люсеро. и никакие обещания не помогут. в ярости ли фред? да. злится ли он на беньи за то, что нарушил обещание? нет. это беньи, он не может злиться на него. он злится за то, что беньи опять попал в сети этого ублюдка. но он проклинает существование джейсона. джонсон хочет, чтобы этот психопат исчез со следа земли навсегда и никогда не тревожил его de soleil. фред прекрасно понимает, почему люсеро сделал то, что сделал, но он не понимает как этот ебанный мудак может жить спокойно, портя жизнь его самого родного человека. как много гнилого в таком мудиле, что наплевать на чувства такого солнца как беньи?

и сейчас видя в каком состояние беньи, как в его янтарных глазах, которые для фреда являются как солнечные лучи, которые проникают в непогоду, позволяя увидеть свет и надежду, скапливаются слезы, фред понимает, что он способен на жестокое убийство.

фред терпеливо молчит, не перебивая и выслушивая рассказ. его сердце обливается кровью, когда он наблюдает как дрожит голос друга и его покрасневшие глаза, которые отчаянно не хотят выпускать слезы. но сейчас, фред рядом с ним и поэтому сразу же ловит его в свои объятия. и прижимает к себе. крепко-крепко. обхватывая его двумя руками, привлекая к себе, пряча от всего мира. давая люсеро спрятаться. фред успокаивающе гладит беньи по его непослушным кудрям.

- все будет хорошо, de soleil, - оставляет мягкий поцелуй на виске, пока ему самому тяжело дышать, и он прикрывает глаза, заставляя свои волнение спрятаться глубоко внутри. - мы справимся с этим. решим все проблемы.

есть что-то неправильное в том, что беньи так разбит. для фреда беньи – лучик солнца в его жизни, его источник яркого света в его жизни. тот кто всегда посмеется, заставит фреда улыбнуться. тот кто был с ним тогда, когда фред задыхался от панических атак и кошмаров, находя способы справиться с ними. тот, кто знает, что одного прикосновения можно успокоить тревогу. тот кто дарил ему доброту, заботу, кто освещал ему путь в трудные и радостные моменты. но сейчас его родной человек был разбит, словно его внутренний свет погас. кто-то потушил. фред чувствовал как его сердце разрывается на части от этого. так не должно быть. беньи это не заслуживает. он должен жить, не зная этой боли. веселиться, быть лучшим в лакроссе и наслаждаться жизнью. пусть тяжелая жизнь будет у него, чем у беньи.

фред чуть-чуть отстраняется, но не разрывает объятия. он нежно вытирает слезы беньи.

- а теперь послушай меня, ты ни в чем не виноват. ни в проблемах в компании отца, ни в том, что сделал с джейсоном. - его имя как яд, фред чуть морщится, но оставляет ненависть к этому психопату внутри себя, потому что беньи нужен фред, - я знаю, что он сейчас спутал тебе весь твой прекрасный мозг. чтобы он не сказал – это не так. он тебя не знает. он как яд, который отравляет тебя изнутри. ты самый лучший человек, которого я знаю.

он снова крепко прижимает к себе люсеро, зарываясь лицом в его кудри. он надеяться, что люсеро почувствует, что он не один. и никогда не будет один. у него будет фред. всегда. и что фред никогда его не бросит. чтобы не случилось. белла может пойти к черту. 

- мистер люсеро любит тебя. и он знает тебя. именно поэтому он скрывал от тебя, чтобы ты не чувствовал себя беспомощным. но я знаю тебя, и уверен, что ты сможешь помочь своему отцу. а я помогу чем смогу.

они сидят так еще некоторое время, наслаждаясь тишиной и природой. лэси бегает по берегу пляжа, гавкая на птиц. костер медленно догорает, еда забыта. фред не хочет боится отпускать беньи.

- пойдем спать, de soleil, - фред снова оставляет заботливый поцелуй на затылке, отстраняясь от беньи, чувствуя пустоту. но быстро это чувство исчезает, пока фред быстро убирает еду и тушит костер. после он берет люсеро за руку и они идут в палатку. у них один большой спальный мешок на двоих. забираются туда и фред укладывает друга на свою грудь, обнимая его. объятия всегда помогают. он то знает. одна рука успокаивающе гладит по спине беньи.

- я люблю тебя, - говорит он привычные, но довольно редкие слова. он бы не знал, чтобы делал без дружбы с беньи, - мы со всем справимся.