Ура. Она смогла. Она проплатила впн и зашла на беон
Леття, твои слова как всегда в самое сердечко. Невероятное счастье - найти здесь таких людей и друзей. Пусть вселенная подобреет к нам всем настолько, что все твои пожелания сбудутся!
Спасибо огромное(( в кхб без поста - и жизнь на та
Никогда ещё Мел не ощущала себя такой тупицей. Нет, ладно, подобное ощущение она испытывала иногда на уроке перед доской, когда не знала ответ на решение наипростейшей задачи. И вот, все глаза устремлены на тебя, учитель вкидывает один за другим наводящие вопросы, уже практически разжевав ответ, а ты стоишь и..вроде даже понимаешь этот самый ответ, но думаешь, что не может же быть всё настолько легко? А оно оказывается именно так. И потом с позором, в расстроенных чувствах садишься на место, желая слиться с плинтусом. Неприятное ощущение, но в этот раз хотя бы не было десятков пар глаз, устремлённых на неё. Но от этого не легче.
Позволив Нэду увести себя и устремляясь следом за зомбированными полукровками, Кэтчер старательно хватается за обрывки мыслей, чтобы переключиться с собственных ощущений, комом вставших в горле. Что будет с Ольгой? Не навредят ли ей монстры? Что они с Нэдом скажут полубогам в лагере? Как объяснять ситуацию? Придут ли в себя эти полубоги или отрубятся сразу, как только окажутся в безопасности? А если и вовсе не дойдут, и батарейка сядет где-то на середине пути? Слышали ли они разговор сквозь затуманенное сознание? В последнем рыжая сомневалась, но исключить не могла даже при всём желании. Мелоди виновато глядит на труп, покусывая нижнюю губу. Даже ничего не сделала, чтобы спасти его. Вообще ничего не сделала, и, - окажись на месте Ольги какой-нибудь другой монстр, - обречены были бы все. Возможно, если бы она знала всё с самого начала, то удалось бы избежать и этой жертвы. Но она не знала. Но можно было догадаться, если включить мозг. Боги, ну какая же идиотка. Мел шмыгает носом и, промычав тихое "извини, увидимся чуть позже" выпускает руку Нэда, только завидев стены лагеря. Даже секунда слабости – расточительство, но в эту самую секунду ей было настолько плевать, что даже и не стыдно. Буркнув что-то подоспевшим на помощь полубогам о том, что на них напали, девушка мчит прочь. Не правильно было оставлять Нэда одного с ничего непонимающими собратьями по несчастью, но Кэтчер корыстно рассудила, что он тоже может не отвечать ни на какие вопросы и просто убраться от толпы куда-подальше.
Первой мыслью было поговорить с Лансом. Как будто он мог дать ответы и прояснить ситуацию, в которой едва ли разбирался сам. Но он казался человеком умным, на опыте, а потому что-то да прояснить наверняка мог. Например, значило ли всё это, что теперь она в безопасности и никто не сможет ей навредить? Тогда он тем более обязан был помочь ей защитить Нэда, а не вот это вот всё. Конечно, Мур уже дал слово, но теперь у них были какие-никакие гарантии – или так казалось. Значило ли, что, возможно, она должна была бы быть со своей матерью? На другой стороне баррикады. Впрочем, с какой такой радости? Этот вопрос отпадал сам собой, но был в числе тех, что роем крутились в голове. А если Нэд теперь её бросит? А если лагерь однажды не пропустит её сквозь границу, когда всё закончится? Или, возможно, благодаря своим способностям, она была не такой уж бесполезной и могла бы помочь полукровкам в происходящем. Правда, не в этот самый момент. Мел резко тормозит на пол пути к большому дому, замирая на месте, когда вспоминает, что друг сейчас занят другим вопросом и в лагере его не было. Мысль поговорить хотя бы с Мором возникла следом. Она кидает долгий колеблющийся взгляд на окно Риза, но эта идея тускнеет в голове так же тоскливо, как и возникает. У него и без неё хватает голов, которым требовалась помощь. Судорожно выдыхая, Кэтчер бредёт в сторону домика Диониса, сложив руки в карманы шорт. Отчаянно хотелось деть себя куда-нибудь, - слиться с плинтусом, - но в окружающей обстановке сомнительно, что было много таких мест. Шальное представление того, что с плинтусом её легко мог смешать именно Мор, лишь усиливает глубокое чувство тоски, но, оказавшись в домике и тихонько прикрыв дверь, Оушен даже рада что находится здесь одна. Не хотелось разочаровывать ещё и братьев своим происхождением. Хотя, возможно, они бы посчитали это забавным или даже крутым, но не было ничего крутого в том, что тебя обманывают родители. Забираясь под одеяло в собственной кровати и сворачиваясь калачиком, Мел делает ещё один неутешительный вывод: Дионис ну совсем извращенец или да? Хотя, глядя на него, даже и не знаешь, кто из настоящих родителей больший рекордсмен в данном вопросе.
Кэм злился. Очень злой, раздосадованный и расстроенный Кэм – это бомба замедленного действия, которая обязательно рванёт рано или поздно. Обычно он не любил терпеть и взрывался сразу, но в этот раз отчего-то не мог. Грелка, разодранная зубами Тузика, клочками летала по комнате, но не умоляла его злости. Мужчина очень хотел спать, в висках пульсировало, а в сердце что-то неприятно покалывало. Похоже на занозу, которую отчаянно хотелось выдрать, но очень-очень острую и большую занозу. Занозу, обрубившую половину сердца и бесконечно вращающуюся в открытой ране. Он болезненно морщится и потирает грудь в её области, как будто этот жест был способен что-то исправить. Хотелось выть, швырять мебель, ломать людей и топать ногами в бессильной ярости, но результат этих всплесков уже ждал его дома. Однако одно неожиданное открытие поразило его днём ранее: он не может быть один. В доме было слишком пусто и бессмысленно. Так, как никогда «до». Кэм даже думал сжечь особняк напоследок, вместе с почившими обитателями, и, возможно, он так и сделает в итоге, но сейчас он просто до безумия хотел вернуть то, что у него отобрали. Продолжали отбирать с завидным постоянством, к слову, но дар, любезно преподнесённый названной маменькой, ему оказался и даром не нужен. Другой разбил ему сердце. Он надеялся, что возвращение сестры хоть что-то исправит, но не надеялся на большие перемены. Просто хотелось домой. И очень хотелось спать. Проклятые лошади..
Опуская и вырывая рубильники один за другим, Кэмпбелл остаётся в кромешной тьме – верный признак, что здание обесточено. Генератор он уже вывел из строя, дело оставалось за малым. Рядом лежал мужчина со свернутой шеей, и именно благодаря ему Кэму удалось избавить себя от проблем на ближайшие полчаса. Спасибо большое. Выходя из одной двери, Хантер ретируется к другой, кинув беглый взгляд в сторону камер. Лампочка потухла – повезло. Сейчас камеры всё чаще работали автономно от генераторов питания, чем добавляли лишних проблем, но, кажется, безопасность психушки не слишком беспокоила главенство. Что странно: а если бы кто-то убежал или, напротив, проник на территорию? Впрочем, результат этих двух вопросов на лицо. Впредь будут осторожнее.
- Эй, вы кто?! Сэр? – на встречу вылетел какой-то доктор. Наверняка направлялся в сторону генераторной, где недавно был Кэмпбелл. Стоило поторопиться. Мужчина отвечает безразличием на вопросительный тон, лишь подходя ближе.
- Отличный халатик, док. Позвольте одолжить его ненадолго?
Кэм не дожидается ответа, а тело врача уже оседает на пол. Нисколько не скривившись, мужчина снимает приглянувшийся предмет одежды с человека, чьи глаза медленно угасали во тьме. Ему даже почти жаль бедолагу..было бы, если бы он не был Кэмом. Но сейчас Хантеру хотелось избежать дальнейших вопросов встреченного персонала, хотя изначально план был в другом, но привлекать лишнего внимания не стоило.
Наконец коридор наполняется криками, слезами и причитаниями. Все, кто встречался на пути Кэмпбелла, хватались за головы и оседали на пол, впадая в безумное отчаянье. Кто-то отползал в сторону, кто-то забивался в дверные проёмы. Достигая поста администрации, мужчина ловко подхватывает журнал пациентов и притягивает его к себе. Жаль только, что охранника нигде не было видно. Его ярость, - а обычно охранники были очень подвержены этому чувству, - явно могла бы сослужить Кэму хорошую службу. Ну, ничего. Может, отошёл человек в туалет. Подождём. Но терять время на ожидание Хантер не планировал. Он подхватывает ключи и движется к палате, где содержалась сестра, если верить журналу. Персонал и даже некоторые встреченные пациенты продолжали вопить и забиваться по углам в полной дезориентации, когда мужчина проходил мимо. Наконец, стремительно вскрывая замок ключом, он отворяет дверь, проходя внутрь.
