— На тот свет, видимо... — пробормотала Иви, крайне недовольная собой, стыдливо отводя взгляд, но принимая помощь. Как стыдно! Стало очень обидно за саму себя, и Риццо решительно велела себе взять себя в руки и собраться. Это всё Верины кексики!! Если бы это всё происходило не перед Имджином, то было бы не так плохо, и Эвелина бы просто посмеялась сама над собой, но сейчас ей хотелось провалиться сквозь землю.

— Ладно... — смутившись ещё больше, Эвелина раскраснелась, но губы сами собой потянулись в улыбку, когда парень предложил проводить её до квартиры. Она попыталась, конечно, спрятать эту улыбку, но вышло, кажется, не очень хорошо. — Пошли, — позвала она Юна, делая шаг вперёд и снова спотыкаясь, потому что ни капли её внимания не было на дороге, так как все 110 его процентов сосредоточены были на главе кулинарного клуба.

В этот раз она не упала. Потому что принц снова её спас и снова взял на руки, как принцессу, не оставляя бедной Эвелине и её наивному девичьему сердечку никакого шанса. Она обхватила шею парня руками и почувствовала, как к щекам ещё больше прилила кровь.

— Ты не думай только, что я специально так много спотыкаюсь, чтобы ты меня на руках носил... — пробормотала застенчиво Риццо, утыкаясь лбом в чужую шею, чтобы не пересекаться с его взглядом. Это была чистая правда, но для Иви такое стечение обстоятельств было всё равно благодатью, которой она осторожно позволяла себе наслаждаться. Юн донёс её до лифта, в котором совесть всё же заставила итальянку настоять на том, чтобы он её отпустил, так как в таком положении стоять в узкой кабинке всё равно неудобно, а до квартиры оставалось всего несколько этажей. Хотя, если честно, в его руках было так хорошо и уютно, что Эвелина легко могла бы в них заснуть. Заснуть и проснуться в его объятьях... Мечта, от тоски по реализации которой сердце девушки болезненно сжалось.

Держи себя в руках, Иви!

— Вот, мой дом, — она провозилась с ключами дольше положенного, но в конце концов впустила кажущегося слишком большим для её квартирки парня к себе домой. — Заходи, чувствуй себя как дома! — расплываясь в гостеприимстве и сияя от счастья из-за того, что Юн у неё в квартире, Эвелина со всем переполняемым её энтузиазмом развернулась к парню и широко ему улыбнулась. Манёвр внезапно оказался слишком продвинутым для её состояния, и по инерции Риццо шатнулась в сторону, упираясь рукой в стену, чтобы не упасть. Опять стало очень стыдно. — Я правда не такая неуклюжая обычно, — пробормотала в очередной раз она, но теперь очень серьёзно, глядя парню в глаза исподлобья.

- Я ни о чем таком не думаю, - заверил Юн Джин, хотя, если честно, уже сомневался в этих словах и бесконечно смущался из-за происходящих вокруг него событий. В лифте он держал руки на груди и упрямо пялился в потолок, надеясь, что румянец на его щеках не такой уж и заметный.

Итальянка показалась японцу слишком тактильной, прямолинейной и эмоциональной, с ней было немного дискомфортно, но это не тот дискомфорт, который обычно избегают. К нему скорее привыкают, адаптируясь к совершенно непонятному и абсолютно незнакомому характеру.

На этаж они прибыли быстро и скоро добрались до квартиры. Им терпеливо дождался открытия дверей, пропустил хозяйку жилища вперед и вошел следом, неторопливо осмотревшись вокруг себя.

- У тебя… - едва Юн Джин раскрыл рот, как Эвелина вновь пошатнулась. Юноша встревоженно шагнул вперед, словно находился на баскетбольной площадке и заметил удачный момент для перехвата мяча, но как только опасность падения Иви миновала, вздохнул, вернулся в исходное положение и неловко осмотрелся вновь. – Бога ради, не совершай резких движений. Ты нам еще нужна.

Им посмотрел на Риццо, слабо ей улыбнулся, не отвечая на бормотания о неуклюжести, и перевел тему. Он уже опаздывал на тренировку, но ему нужно было помочь Эвелине и, по возможности, уложить ее спать, пока она не разбила голову о какой-нибудь угол или пол.

- Так вот, у тебя уютно. Где я могу взять аптечку?

Кадзуми Чистейн

17 лет, 7 год обучения.

Когтевран / Рейвенкло

Чистокровная

Староста

Родители:

Хотару Миура-Чистейн — владелица самой крупной магической типографии в Лондоне.

Виктор Чистейн — отчим Кадзуми, глава сектора борьбы с неправомерным использованием магии.

Отец Кадзу умер, когда та была совсем маленькой, поэтому его она почти не помнит. Он был мракоборцем на службе министерства магии Японии.

Родилась в 1953-м году в Японии, в семье чистокровных магов. Мать девушки тогда работала журналистом в местной газете, а отец был знаменитым мракоборцем. Позднее Хотару говорила, что не могла противостоять очарованию отца, и влюбилась в него без памяти. 

В 1956-м году отец Кадзуми умер, выполняя задание от министерства магии. Девочка с матерью начали жить вдвоем.

В 1960 году Кадзу пошла в школу Махотокоро.

В 1963 году Хотару встретила Виктора, приехавшего в Японию в командировку. Их роман закрутился быстро во многом потому, что Виктор чем-то напоминал Хотару отца Кадзуми, и в скором времени Кадзу вместе с матерью переехали к Виктору в Лондон. Школу в Японии пришлось покинуть.

В 1964-м девочке прилетела сова с приглашением учиться в Хогвартсе.

— Несмотря на то, что живет в Англии уже 6 лет, до сих пор имеет легкий японский акцент.

— С третьего до середины пятого курса играла в команде когтеврана по квиддичу на позиции ловца. Ушла из команды по причине нехватки времени. 

— Мать Кадзуми имеет довольно резкие взгляды на маглов и грязнокровок, которые сама Кадзу не разделяет. 

— С отчимом имеет хорошие отношения, но не очень близкие. 

— До сих пор дома хранит мантию из Махотокоро. 

— Чрезвычайно любознательна и эрудированна, однако до сих пор не знает, к какой стезе ее тянет больше. 

Палочка: дерево вишни, волос единорога, 14 ½”, жесткая.

Патронус: летучая мышь.

Боггарт: замкнутое пространство.

Факультативы: уход за магическими существами, алхимия, магловедение, курс трансгрессии. 

Любимые предметы: зельеварение, полеты на метлах, алхимия, защита от темных искусств. 

Состоит в кружке зельеварения.

_{Маруяма Иньхэ}

Siatxam Te Awok Ewei’itan| Сиат’ам Те Авок Эвеи’итан

Сиат

16 лет, сын вождя, клан Оматикайя

_{Зирцеи (слева) и Сиат’ам (справа)}

- Научился ухаживать за ягодными кустарниками и некоторыми другими представителями пандорской флоры.  

- Мастер стрельбы из лука – обучался этому буквально с раннего детства.

- На охоту всегда отправляется на своем па’ли (лютоконе).

-  Его манит охота, однако Сиат ужасно боится икранов и не может пройти обряд инициации Икнимайи. Год назад этот обряд закончился плачевно для его сестры-близнеца Зирцеи. Ныне считается, что Зирцеи была недостаточно опытной охотницей, не смогла удержаться на банши и потому разбилась о скалы. Но как бы там ни было, Сиат’ам до сих пор не решился подняться к гнездовью икранов и стать полноценным охотником клана.

-  Связь Сиат’ама и Зирцеи была невероятно сильной, из-за чего Сиат по-прежнему безумно тоскует по сестре. Он сооружил алтарь неподалеку от дерева дома, приносит туда красивые маленькие вещи и разговаривает с сестрой, надеясь, что она слышит его.

- Очень болезненно воспринимает разговоры о жизни и смерти Зирцеи, проявляет агрессию и закрывается, если кто-то критикует его за излишнюю скорбь или обсуждает сестру в негативном ключе.

- Трепетно относится к своему старшему брату Рейквентуаку, боится потерять Рея и потому агрессивно защищает его от всего на свете.

- На шее юноши всегда можно наблюдать ожерелье с разноцветными бусинами, отточенными камнями и сушеными ягодами.  Ранее оно принадлежало Зирцеи.

- На теле есть множество шрамов – от падений с веток, чужого оружия, клыков диких зверей, шипов различных растений.

- Несколько выше, чем большинство членов клана.

Эмоции Микеле устроили американские горки – они ушли в положительное, когда юноша увидел свою возлюбленную живой и здоровой, целой и невредимой; упали камнем вниз, стоило Габриэлле упомянуть о Батильде (Мик нахмурился), а потом, после того как Рошер понял, что Хасан тоже оказался рядом с Эллой, выровнялись.

Итальянец разомкнул захмелевшие глаза, чуть-чуть отстранившись от Ферреро, которая и сама этого хотела. Он улыбнулся, получая ласковое прикосновение к щеке, впитал вопросы возлюбленной, но вдаваться в подробности своего путешествия не спешил – его интересовал комфорт Эллы во время хождения по катакомбам.

- Бейти тебя не трогала? – на всякий случай уточнил Микеле, ненадолго смолк и завершил процесс коммуникации фразой: - Хорошо, что рядом оказался Хасан, тебе, наверное, было спокойнее, чем наедине с Батильдой и её подругой. Кстати, какая из них?

Ладони, пропахшие пивом, порывисто легли на щёки Эллы, губы быстро мазнули по мягким девичьим губам, потом чувственно прижались к ним, смяли манящие половинки и довольно скоро завершили поцелуй двух тревожных влюблённых.

- Да, у нас всё в порядке. Нас чуть не затопил Бенбе, я и Марк чуть не подрались, но мы быстро нашли выход и… всё, мы здесь, не утонули, но изрядно пьяны, - танцор чуть рассмеялся, уже не испытывая никакого негатива к незапланированному приключению (Элла ведь жива, она рядом!). – Потеря телефона и шляпки не трагедия, данные можно восстановить, а шляпку – купить. Главное, что с тобой всё хорошо.

— Нет, всё в порядке, — Габриэлла мотнула головой с мягкой улыбкой на губах. — Она даже извинилась передо мной, — для неконфликтной Ферреро зарытие топора войны было очень приятным событием, которое не могла не поднять настроение. Она не знала, что привело к внезапному промягчению Батильды, но была несомненно рада, что она решила пойти на мировую. Тем более что у самой Эллы никакой первичной неприязни к девушке не было.

— Я рада, что ты в порядке, — Габриэлла мимолётно прикрыла глаза, встречаясь с возлюбленным губами, а потом мягко посмеялась, слушая рассказ своего парня. — Ты прав, — кивнула она. — Пойдём домой? — Элла взялась его ладонь в свою, робко переплетая пальцы. — Мне не терпится принять душ. А тебя ещё надо уложить спать, потому что ты пьян.

— Удивительно, как он еще не проснулся, — юноша не сводил глаз с умиротворенного лица Валента. — Он точно не притворяется?

Ивон устало откинулся на кресло. Кажется, заряд батареек закончился. Рюноскэ накрыл ладонью его глаза, а затем провел ею вверх, по волосам. Возможно, устраивая бардак, на который француз потом будет недовольно возмущаться.

— Теперь ты можешь спокойно отдохнуть, — юноша хотел взъерошить напоследок чужие кудри, но тут Ивон затрясся. Сначала от безмолвного смеха, но затем его было уже не удержать. Кажется, часть своей награды он получил. Вот и славно.

Выйдя из будки, Рюноскэ потянулся и пригляделся, пытаясь выискать в толпе знакомое лицо. Пришло время выполнять свое обещание с бенто.

Чихиро с энтузиазмом отвечала на флирт своего парня не меньшими намёками. Но мир жесток, а девушка пришла сюда ради еды, а не синяков, так что услышав о начале испытаний и не найдя в списке участников своей фамилии отошла в сторону. Конечно перед этим пожелав удачи Сидни, которого в команды взяли. А она может спокойно поболеть за него со стороны. Ой, что это? Смотря на стол заставленный всякой "быстрой" едой, удивилась она. И не обременённая совестью, решила тут же немного уменьшить эти запасы. Всё равно на неё никто не смотрит, а эти богатенькие снобы от пары закусок не обеднеют.

***

Кояма, лёжа под тёплым солнышком рядом с одной из арен, умудрился задремать. Абсолютно не беспокоясь о том, как сильно могут обгореть открытые участки кожи от таких солнечных ванн.

-Нет, а должен был? - непринужденно произносит Марк и тут же округляет глаза, наблюдая за тем, как на его ладонях начинают набухать волдыри. -Блять! - вскрикивает парень и бросает свою находку на землю, оттряхивая уже начинающие болеть руки о мантию. Он рычит, злится, но ничего с этим поделать не может. Он даже не успел подумать о том, что Шэрил специально могла умолчать об этом. Ну или просто не успеть сказать, Рой слишком резво начал собирать трофей.

-Ах вы! Вы! - брюнет фыркает, как пес, пытается подобраться к этим стремным уже растениям, но отлично понимает, что таким образом теряет и свою репутацию, и свой приз. Некоторое время Рой шарит по карманам, шипя от боли. Достает платок, мамин платок. Взявшись с одной стороны за ткань, аккуратно берет два грибонючка за ножку и заворачивает в платок. После этого складывает в мантию и только сейчас замечает, что немного отстает от спутницы.

-Хей, подожди! - бежит вслед брюнет, кое-как успевая догнать девушку, которая уже прилично ушла. Марк снова фыркает. -Сама вонючка, - отвечает ей хулиган и тут же показывает язык, снова обращая внимания на руки. -Это как-то лечится? - спрашивает брюнет толи у себя, толи у спасительницы.

"Нет, а должен был?" — чего ещё ожидать от Слизеринца, как не глупых вопросов. Как и ожидала Черри, парень не уделял столько внимания учёбе, сколько пранкам над другими учениками. Грибонючки для него карма.

Шэрил вновь отшатывается от парень, маша рукой перед носом и морщась. Мантия бедолаги теперь воняет так сильно, что его учует даже человек с отбитым напрочь обонянием.

— Нет, ты теперь навсегда останешься похожим на жабу, — съязвила девушка, но потом поджала губы и сжалилась над Роем: — Лечится конечно. Сходишь в лазарет, помажешь целебную мазь, и за пару недель заживёт, — Роуз тряхнула волосами и зашагала в направлении академии. — Но Слизерин точно потеряет баллы за то, что ты ходил в Запретный лес, — бросила она через плечо, чрезвычайно довольная собой. Зуб за зуб. Она не планировала его намеренно как-то подставлять: грибонючки подвернулись им чисто случайно, и это в самом деле оказалось кармой от самой Вселенной за то, как они обошлись с Роуз. В конце концов, блуждать в Лесу в сумерках в поисках какого-то другого подтверждения пребывания Марка там было абсурдной идеей. А так — его тщеславие его же наказало.