события последних дней все больше и больше напоминают сюжет какого-то фильма, в котором джульетта сниматься не хотела. она уже проговорила все с асклепием и даже артемидой, но вся боль, весь страх все равно оставались внутри нее до сего момента, когда сдерживаться уже не было никаких сил. и джерри безумно благодарна, что именно сейчас ее слезы дали себе волю, на руках у александра, а не где-нибудь на сцене в театре. точно так же было и в лагере полукровок всю юность холливел: ходит, как снежная королева с холодным сердцем и разумом, не подпускает никого к себе близко, а потом плачет в ночи в руках тиффани или того хуже — в одиночестве. может, сама вселенная привела, подталкивая, александра льюиса к ее дому, чтобы все — и его, и ее — тревоги, наконец, вышли наружу. хранить в себе такие вещи и не делиться ими ни с кем чревато неприятными последствиями. и дай боже никому с такими не столкнуться.

джульетта плакать не любила, особенно при ком-то, даже если этим «ком-то» являлись ее друзья. но слез она не стеснялась ни сейчас, ни в лагере. для джерри они имеют пока что весомое значение. значит, что она не сдается. значит, что она продолжает чувствовать. значит, что в ней больше от человека, нежели бога. значит, она не такая, как они. и таковой джульетта холливелл будет продолжать оставаться максимально долгое время.

в руках алекса спокойнее почти что не становится. если бы его объятия могли изменить смерть человека, то было бы весьма кстати, но холливелл рада, что сейчас она все же не одна, а со своим другом, который как малышку убаюкивал ее в своих руках. порой хочется почувствовать себя маленькой, чтобы кто-то обнял и защитил, помог и сказал, как следует поступить дальше. но жизнь полубогов идет слишком быстро и невероятно, таких моментов бывает слишком редко.

— а ведь он… заслужил же это... это так тяжело, как мне может быть жаль такого человека?

говорила ли джерри о лоуренсе? хах, уже нет. ей тяжело было признавать то, что сделала она все правильно-то по сути. тот мужчина представлял опасность для нее, для мура и для всех тех людей в банке. и, возможно, если бы не руки джульетты, нажимающие на спусковой крючок, то жертв было бы куда больше. погибнуть ведь могли и обычные люди, которые ни в чем не виновны.  и джерри, как и должна была, сделала все возможное, чтобы не допустить никаких жертв. даже лоуренса подлечила, она действительно была готова на все. возьмет ли холливелл оружие в будущем, если то понадобится? вопрос спорный, на который девушка дать ответ пока что не может.

но, забегая немного наперед, можно предположить, что пистолет в ее руках несколькими днями ранее в банке — это не единственный раз, когда какое-то оружие помимо лука будет лежать в ее руках.

— я очень надеюсь, что ты поверишь в собственные же слова, алекс.

из объятий эйджея девушка высвобождается нехотя, она забирает из его руки свою сигарету и делает затяжку, а потом вручает недокуренную сигарету ему обратно. долго без дела не сидит — в ее руках тут же оказывается александрова бутылка текилы, которую джерри сначала немного крутит в своей руке, слегка взбалтывая ее содержимое, а потом делает глоток из горла. морщится сразу же и отводит бутылку от себя, — как ты это так легко пьешь? — разгоряченная жидкость протекает по горлу в желудок, а джульетта возвращает бутылку обратно александру, — мерзость какая…

холливелл убирает выбившиеся из-за уха волосы обратно и смотрит на алекса, склонив голову чуть вниз; прилечь хочется, — я не хочу становиться похожей на наших родителей или на мура. но я хочу иметь возможность защищаться. и я не герой. лишь очередная жертва, — джерри чувствует обиду и жалость к себе самой, отчего становится противно настолько, что хочется сброситься прямо с этой пожарной лестницы вниз. — мне холодно. давай вернемся, — предлагает она, когда ветер на ее ногах и руках вызвал сотый рой мурашек. она поднимается и поправляет повязки на своем халате, а потом, конечно, с помощью эйджея, забирается обратно в квартиру через окно.

— мы не плохие люди, алекс. и ты тоже. и… даже мур, наверное. для меня всегда плохими героями будут те, кому нужно молиться, — подытожила джерри, вытерев с глаз слезы. она всегда будет так думать, даже после встречи с аидом, даже после встречи с дионисом, и со сколькими бы богами она еще не встречалась. пока что никто из этих высших сил еще не переубедил ее в собственных убеждениях. 

⤜—————————the-end—————————⇾

фаталити. вы сражены плавками. правда не плавками того, с кого вы сняли, мадам. ну как сражены...выпад амадео был весьма и весьма неожиданным. поморщившись, долохова стянула тряпку со своего лица и швырнула её на пол. - ты не подмываешься что ли? воняет тухлыми яйцами месячной выдержки! - крикнула брюнетка вслед убегающему волларо в обнимку с аделиной.

не так она представляла этот вечер. учитывая большую компанию из знакомых, владислава рассчитывала на действительно веселую вечеринку, откуда она пошатываясь будет пытаться доползти до своей комнаты. но видимо не судьба.

направившись к своему шкафчику, девушка открыла его, переоделась в джинсы, предварительно высушив одежду с помощью волшебной палочки и подмигнула эйвери. предполагаю она здесь без влады не останется. - предлагаю стащить отсюда парочку бутылок и свалить ко мне в комнату. думаю амала будет непротив, если мы ее позовем выпить с нами.

неоткрытая бутылка текилы, так же ирландское виски тони, которого он после такого явно не заслужил. и да, еще оставался частично оскорбленный габриэль. - прости, габи, но оттащить твою ведьмочку с этого сумасшедшего я бы точно не смогла. но говорю как истинная женщина - твои действия её задели, так что всё еще впереди.

подмигнув, девушка поманила мирелу за собой пальцами и направилась в свою комнату. если и устраивать веселье, то в спокойной компании, без всяких вейл и мафиози.

_{владислава долохова покинула "чат-чат чачачат"}

_{ЗАКРЫТО}

Ран пожимает плечами, слушая достаточно большую тираду о том, как интересна магия и просто так хочется ее коснуться. Она ведь такая...необычная. Ли прикроет глаза буквально на пару секунд, но поставить себя на место молодого парня не может, но и Рану это ни к чему.

-Я сам не так давно узнал об этом виде... - спокойно он выражается по поводу магии - До этого было известно все совершенно в другом ключе - а в каком? Не стоит уточнять, не так ли? Оставит эту занавесу прошлого и настоящего его души закрытой. Или Луи и в нее решит пробраться без разрешения? -И честно как по мне, я бы ее не касался и не хотел бы знать, потому что это такая же бесполезная сила, как и оружие в мире людей. Она не вернет к жизни, не излечит самые ужасные болезни, но является методом запугивания и упрощения жизни - Ран пожимает плечами. - Но останавливать узнавать магию я тебя не собираюсь. Ты сам сделаешь свои выводы, уже взрослый - Ли на слова о потере и болезнях, явно стал хмурнее и закрытее.

Ран вздыхает. Обскурий он видел только на страницах книг, тут вряд ли будет такое существо. Да, для него это уже не были дети с психологическим расстройством, скорее нечто, что срывается с катушек и крошит все вокруг самого себя. А вот по поводцу физических нагрузок мужчина поморщился.

-Никто не заставляет тебя тагать гантели, а выносливость тела и духа должна быть. Ты можешь сколько угодно читать и познавать, но если тело не может выдержать нагрузки, то к чему это все? - Ли отводит взгляд в сторону от парня - Бег, ну кардио грубо говоря и медитации. - спокойно подвяжет все воедино Ли, после чего вернет взгляд на юношу.

-Ты либо ощутишь минимальное воздействие приложенных сил на свой организм, либо ничего не ощутишь, поверь, это не так сложно как ты думаешь. - Ран слегка улыбается юноше - Но одной тренировки будет мало, мы же сразу тебя накачивать не будем максимально концентратом. - преподаватель поднимается с места своего и проходит к шкафу. - Я пока подумаю что можно сделать, как и ты поищи данные, поспрашивай о отварах. У нас есть такие преподаватели. А пока можешь идти. - Ран закроет вскрытый шкаф, наклонит голову набок и внимательно всмотрится в него. Хотелось ли ему подвергать ученика опасностям? Без разницы. Луи взрослый мальчик и должен сам понять нужно это или нет, но вот новый опыт - хорошо. Это именно то, за чем приехал Ран сюда.

_{ЗАКРЫТО}

Неужели до этого никто на это не обратил внимание и не написал об этом? Просто я думал, что многие пользователи это заметили.

С моей стороны в разное время были подобные ошибки. Например я писал "спрашивайте вопросы" вместо "задавайте". Или "мне снятся сны" вместо "я видел сны". Примеров в моём общении много.

Вот для этого и существует общение, контакт с другими людьми, чтобы поддерживать друг друга, учиться и становиться лучше. Кто-то учится на своих ошибках, кто-то на чужих. Вот лично я учусь на своих.

лично я впервые слышу об этом и сам не замечал

поэтому большое спасибо

 ㅤ  — нет, я не волнуюсь, — выходит почти что убедительно. дариус поводит плечами, скидывая с себя тревогу, точно старое пальто. лгать кому-то кроме себя, оказывается, ничуть не сложнее. как любит поговаривать его матушка : «лгать нужно настолько убедительно, чтобы самому в эту ложь поверить». и он верит всеми силами, иначе развалится на ходу от неотвязной тревожности. позволяя Амале вести его под руку, Дариус плывет вслед за ней по бальной зале без задней мысли. он сам согласился прийти на танцы как пара, и теперь ответственен за то, чтобы у его спутницы остались хорошие воспоминания об этом вечере.

 ㅤ  хотя пару раз ему, конечно же, хотелось согласиться на предложение Амалы и сбежать с шумного мероприятия куда-нибудь в более тихое место. прогуляться по оранжерее, стащив пару бутылок огненного виски со стола под шумок, и послушать ещё немного историй о том, как красиво рассыпаются брошенные о землю паффоподы или какие сильные яды получаются из экстракта цикуты.

 ㅤ  вместо этого они решают остаться, проводя время за скромными беседами и вальсируя под маггловскую музыку, которую ранее не слышали. Дариус быстро втянулся во всеобщую атмосферу празднования и с большим удовольствием (и с неприкрытой гордостью за себя, что уж там) кружил среди прочих пар.

 ㅤказалось, остаться в этом моменте можно навечно — застыть посреди выряженных в выглаженные костюмы мужей и улыбающихся дев в переливающихся платьях, но как всякое действо имеет конец, так и музыка постепенно стихла, а молодые люди заняли места у своих столиков. Дариус знал, что на праздник будут приглашены множество семей, но и подумать не мог, что администрация школы разрешит пожирателям смерти присоединиться к обычным людям. возможно, поддерживай он надлежащим образом отношения с членами своей семьи, то знал бы заранее чего ожидать.

 ㅤ  со стороны на Дариуса смотрело лицо труса. лицо, утомленное возрастом и непрерывными лишениями. утрата тёмной тенью отпечаталась в глубоких прогалинах его щёк. Август выглядел так, будто бы отбывал пожизненное наказание в самой строгой магической тюрьме мира. ах да—

 ㅤ  — Дариус, сынок мой, как давно я тебя не видел! — дряблая мужская ладонь отца треплет юношу по спине. где-то изнутри его естества поднимается волна неприязни. он ещё не ненавидел Августа (всему своё время), но у того, что он последние десять лет упорно дистанцировался от родной крови была своя веская причина. Дариус не отвечает — насилу сглатывает ком в горле. ему нечего сказать этому человеку сейчас. хрупкая фигурка матери робко маячит за плечом Руквуда-старшего, и кажется такой счастливой от того, что ей позволят провести с мужем ближайшее время. — а это что за прелестная девушка с тобой рядом? — отец обращается к Амале, протягивает той венистую руку, в уголках его потухших глаз появляется проблеск. Дариус чувствует, что весь воздух из помещения резко выкачали, нет, он не станет знакомить свою спутницу с одним из самых известных преступников современности. — прошу прощения, сэр, но я обещал даме, что после небольшой передышки мы вернёмся на паркет. — он перехватывает руку отца и вклинивается между ними, уводя Амалу в сторону. Август кривит губы в полуубке, не обнажая пожелтевших зубов,

 ㅤ  он все понимает. видит этого бесхребетного щенка насквозь.

 ㅤ  — прости, пожалуйста, — Дариус обращает побледневшее лицо к Амале, явно не понимающей, свидетельницей чего ей сейчас довелось быть. но он не может объяснить ей в двух словах сейчас всей "глубины" отношений внутри их семьи, даже если захочет. в его планы в принципе не входило знакомить кого-либо с этими людьми. — мы ещё немного потанцуем, ладно? — однако вернуться в то магическое состояние, в котором они вальсировали десятью минутами ранее не получалось. вместо того чтобы отвечать на вопросы партнерши или уделять ей внимание, Дариус только и мог, что оглядываться на столик с отцом. в раннем возрасте он был любящим и уважающим ребёнком, и наверняка обрадовался бы, окажись они все вместе на каком-то празднике в другой реальности. однако в этой — Август Руквуд убийца и преступник, не заслуживающий оправдания.

 ㅤ  остаток вечера они провели за тем, что танцевали, тщетно пытаясь наладить контакт между друг другом, и то и дело обращались к столу с аперитивами, за десять вёрст обходя его родителей. он был немногословен, хотя и честно пытался извиниться за своё странное поведение перед спутницей. периодически выискивая знакомые лица в толпе, Дариус начинал нервно ерзать на месте, если не удавалось поймать чей-то взгляд. мерлин, неужели остальных тоже пригласили?

 ㅤ  Дариус был благодарен Амале за все её безрезультатные попытки разрядить ситуацию. казалось бы, он должен был стать тем, кто подарит ей незабываемый вечер, полный веселья и танцев, но вместо этого только озирается шальными глазами по сторонам и половину её вопросов пропускает мимо ушей. чувствуя вину за то, что неосознанно портит праздник юной даме, Дариус пытается приободриться. наконец, он останавливает себя, и осторожно оборачивает Амалу за локоток, — что скажешь, если мы уйдём сейчас отсюда? я слышал, что по ночам в оранжерее распускаются ночные гладиолусы.

 ㅤ   стоит ему расслабиться, как раздаётся первый взрыв.

 ㅤ  в хаосе чужих голосов было совершенно не разобрать происходящего. дым, застилающий пространство, только ухудшал обстановку. для дуэлянта отсутствие хорошей видимости могло было стать фатальным фактором. — Амала, не отходи от меня ни на шаг! нужно убираться отсюда! — мечущиеся в панике студенты и взрослые толкали их со всех сторон, но в этот момент Дариус не мог думать ни о чем, кроме жгучей боли, практически сковывающей его левую руку. свободной кистью руки он достал волшебную палочку и наложил на Амалу защитные чары, опасаясь, что в неё может прилететь рикошетом чьё-то заклятие. сомнений быть не могло : отец и его шайка трусов взялись за старое.

 ㅤ  пытаясь протолкаться к выходу вместе с остальными, Дариус на мгновение зацепился взглядом за знакомую фигуру в отдалении. меченое предплечье зашлось огнём от одной только мысли о том, что он готов был сотворить с этим человеком. не подумав о том, что Амала ни за что не оставит его в одиночку, и обязательно увяжется следом, Дариус выбежал на поле битвы между Данте и Августом. дрожащая рука его, с крепко зажатой палочкой в ней, была направлена прямиком на отца, отбивающегося от атак учителя. у него не было времени выбирать, с этим нужно было покончить раз и навсегда. и он как раз знал подходящее заклинание, чтобы заставить человека замолкнуть навсегда.

 ㅤ  но все равно не нашёл в себе сил, чтобы что-то предпринять. используй он сейчас заклинание в чужой дуэли, и неизвестно что осталось бы и без того обвалившегося в некоторых местах потолка. или того хуже — от людей, в безумной панике пытающихся покинуть зал.

 ㅤ  позже, Дариус горько пожалеет о своём бездействии этим вечером, и поклянётся собственноручно убить человека, которого называет отцом. но сегодня его слабость приводит к тому, что их с Амалой окатывает мощнейшей взрывной волной. только лёжа на груде щепок и осколков он поймёт, что девушка решила пойти за ним, несмотря на здравый смысл.

 ㅤ  дальнейшие события проходили в полнейшем расфокусе. кажется, после взрыва Дариус ударился головой так сильно, что заработал сотрясение, потому что он совершенно не помнит, как поднимался на ноги и как оказался под стражей мракоборцев. в какой-то момент перекошенное ужасом лицо Амалы исчезло из его поля зрения, и после того, как неизвестный аврор схватил Дариуса за плечо, он потерял сознание, возвращаясь на тот самый пыльный пол, с которого его ранее поднимали.

Сначала Клаус почувствовал что-то типа онемения и мурашек по своей спине, будто бы кто-то провел нитью вдоль позвоночника и плеч. Это продлилось всего пару секунд, и за это мгновение сердце юноши пропустило один удар. Он оборачивается только не по своей воле, но по своей самой искренней прихоти, почти жажде; перед ним Она. Она не похожа на других девушек, Она превосходит их всех, с Ней невозможно сравниться ни в красоте, ни в обаянии, ни в грации. Клеопатра ли, Афродита ли, Мата Хари ли, Её образ красной нитью прошёл сквозь всю историю: femme fatale, вейла. В один взгляд на Неё вся его вселенная схлопывается в одной точке, имя которой он даже не знает.

Она говорит: "Милый, хочу ощутить твои крепкие руки на своей талии," — и Клаус мягко кладёт её одну руку на талию, а вторую ведёт за её пальцами, и аккуратно берёт её за руку. Она говорит: "Покружи меня в танце," — и он ведёт её. Она говорит: "Дай мне возможность забыться и раствориться в музыки и в тебе," — и он прижимает её чуть ближе к себе и едва наклоняется к её распахнутой шее и ключицам. Она говорит: "Знаешь, мы можем станцевать и более страстный танец, что насчет танго?" — и его нутро замирает, стоит её губам коснуться его уха.

Клауса обуревает трепет и возбуждение, он едва дышит и почти не может ничего сказать. Девушка, которую он нежно сжимает в объятьях безупречно красива: в её серых миндалевидных глазах буря, в которой Клаус погибнет, а в страстных губах яд, что отравит всю его жизнь. Клаус смотрит на самую прекрасную девушку на свете, и его сердце разрывается от боли и страха.

— Они не сменят нам музыку, но это и не нужно, — Клаус плавно поворачивает едва знакомую девушку к себе спиной и легко подхватывает её в поддержку с упором в талии и голени, как то делается в фигурном катании. Клаус делает полный оборот с девушкой на руках и мягко опускает её на пол и разворачивает к себе обратно, прижимая чуть сильнее того, что требует танец и гораздо сильнее того, что требуют нормы приличия. Клаус кружит её в пируэте и возвращает, поднимает в новую поддержку и вновь прижимает к себе, с каждым разом уменьшая расстояние между их лицами. Клаусу дурманит аромат её пудровых духов, и он готов задохнуться и умереть в следующую же секунду, как закончится танец.

И это почти происходит. Всё происходит слишком быстро: туман, вспышки заклятий, крики. Клаус приобнимает вейлу за плечи и пытается вспомнить, где выход.

— Бежим, — едва успевает сказать Клаус и повернуться к выходу, как потолок рушится и падает на них.

Голова звенит, гудит, Клауса немного тошнит, и глаза почти ничего не видят; только спина ощущает зверское давление и боль. Клаус немного приходит в себя и смотрит на вейлу под собой. Клаус держится изо всех сил, и он знает: его хватит ненадолго. Колоссальную плиту, что на них упала, удерживают другие обломки, и стоит им раскрошиться под весом основной плиты, как Клаус и вейла покойники. К счастью, эту плиту достаточно быстро убирают, но ноги юноши зажаты, а спина так болит, что самостоятельно не выбраться. Клаус огладывается по сторонам, кричит о помощи и продолжает заслонять незнакомку. К ним подбегает малознакомый Клаусу юноша: кажется, его зовут Малакай. С помощью Кая, Клаус наконец выбирается из завала и слезает с девушки, чтобы Кай взял её за руки, и сам Клаус, опираясь на сокурсника, покидает поле боя вместе с ними.

Что было дальше: Клаус помнит смутно. Опросы мракоборцев проходили как в тумане, голова юноши всё ещё слишком болела, а в глазах до сих пор немного двоилось. В один момент Клаус решил подойти к вейле, с которой танцевал:

— Меня зовут Клаус Гринграсс, — наконец представляется он, спустя танец и нападение темных магов. — Как тебя зовут?

Девушка только успевает представиться Аделиной, как на Клауса набрасывается семья: Кэс тяжело ранена и находится без сознания. Клаус кивает Аделине в честь знакомства и уходит в лазарет.