"Постоянная бдительность!", к сожалению, не девиз Кенни. Он детектив, а не аврор. Боевую подготовку, конечно, он знает даже лучше некоторых рядовых отдела правопорядка, и второй разряд не за красивые (это факт) глаза дали. Только вот заклинание в спину, пулю или на худой конец нож никто не посылал. Кенни на условно безопасной (условно, потому что это же Хогвартс) территории. Среди всего сброда и детей, что сдесь ошиваются, известен лишь один убийца, готовый на дело прямо в школе. И из того, что пока имеется - вряд ли среди дня и в потенциально людном месте. Кенни чувствовал себя достаточно защищенным, чтобы не быть настороже, но небрежность, с которой он вшел на связь, все же не простит себе. Никаких тайн министерства, конечно, простой звонок коллеги, ему необходима консультация. Кенни не щедрая душа, и в обмен на разжевывание, получит месяц написания отчетов по другим происшествиям, этот аврор хорош в бумагомарательстве. Было бы дороже, будь возможность поставить руку и ногу каждому, кому там надо оказалось. Только настлько долгие отлучки из школы невозможны, и они обошлись сквозным зеркалом.

Кенни настороженно прищурился, когда увидел Теренса в первый раз. Среди магов англии кудрвые были редкостью. Фамилия мальчишки расставила все по местам. Он француз, и этого достаточно, чтобы флакон фирменного яда Кеннета выплескивался на парня каждую встречу. Справедливости ради, случались они только в классе на занятии. В этот раз не повезло Кенни. Он может вести расследование, пока приносит замку пользу - преподает алхимию, а мальчишка выбрал это направление, и видятся они часто. Крупицы гордости за себя держат в тонусе. Кенни не опустился до откровенного ущемления мальчика. Тот превосходно варит зелья и справляется на занятиях, и Кенни ставит заслуженные "Превосходно" молча, даже губы не поджимая. В конце концов, какое ему дело до успеваемости, для своей извращенной мести ему хватает тренировки остроумия и сарказма на Лурье, другой вред излишен.

Но теперь Кенни на мгновение пожалел, что был столь справедлив, потому что маленький наглый французский таракан решил его подслушать. Кенни заметил не сразу. Занятий в его кабинете не должно было быть еще очень долго, и сам Кенни решил использовать пространство для связи и написания некоторых схем параллельно. В итоге пришлось прервать разговор до следующего удобного случая и притянуть Лурье невербально прямо к рабочему столу преподавателя. Делиться любой информацией без веских причин Кенни не имеет привычки, а этот мистер круасан еще и уши грел, не важно, как долго. - Что ж, не поделитесь ли, мистер Лурье, почему Вам не спится так рано утром? Вам приносит особое удовольствие совать свой нос, куда не просят? В таком случае я удивлен, как Вы блестяще справляетесь с техникой безопасности и не подрываете котлы, если Вас так тянет найти приключение на свою голову, вопреки голосу разума.

Многие могли бы сказать, что отношения между юным французом и новым преподавателем алхимии сразу не заладились. Однако сам Теренс воспринимал поведение детектива, его язвительные замечания и придирки довольно занимательными. Эджертон невзлюбил парня с первых секунд, но эта неприязнь отличалась от той, что испытывали к Лурье завистливые одногруппники, и от того вызывала неподдельный интерес. За этим должна была скрываться какая-то предыстория. Должна найтись причина, которая могла бы объяснить недоверие и суровость, проявляемые так часто в адрес француза.

Теренс и не предполагал, что ему так скоро представится шанс получше узнать детектива и выяснить корень его обид. Тем не менее, подслушивать он действительно не хотел; не из той породы, что всюду шныряет и вынюхивает информацию. У него свои методы добычи данных, более тонкие, можно даже сказать дипломатические. Но, увы, волшебник прекрасно понимал, как вся эта ситуация выглядела со стороны, поэтому не стал оправдываться. Да и разве он в чём-то провинился?

-И Вам доброго утра, профессор Эджертон! – как ни в чём не бывало, с милейшей улыбкой на лице произнёс когтевранец. –Другие преподаватели знают, что я часто провожу время в кабинете алхимии. Разве это противозаконно? –было видно, что мужчина не на шутку разозлился, но Лурье как на зло сохранял змеиное спокойствие. Хотелось увидеть больший спектр эмоций на лице профессора и для того, чтобы вызывать необходимый эффект, француз продолжил разговор следующей, добивающей фразой:

-Если бы я действительно хотел ввязаться в приключение, то попросил бы Вас поднатаскать меня в боевой магии. Ох, кстати об этом! -раз уж он ненароком узнал о наличии второго разряда по боевой магии у детектива, то было бы, как минимум странно не воспользоваться этим знанием для своих нужд.

Да уж, добрее некуда. Это лучезарное лицо должно бы и раздражать до чертиков, но Кенни вдохнул, стиснув зубы, и выдохнул. Уж успокаиваться он умел, и показать всю глубину своих нерадостных чувств - это жалко. В особенности для него. Наверное теперь раздражение можно прочесть только в глазах. Психологов среди магов мало, и легким делом для них это не будет, в отличие от магглов. В ином случае нужно быть легилиментом, и нагло ворваться в чужое сознание, но мальчик им быть не мог. Или мог, но не стал бы так подставляться. Хотя бы потому, что загремел бы в зал суда в течение часа после попытки. Все всё знают в этой стране, и главная задача отнюдь не быть законопослушным, чего ждет наивная министр - магла с палочкой, а не попадаться. Иначе пришлось бы запретить все, кроме люмоса, и какой бы был от них толк тогда? Но все это не имеет никакого значения, когда наглый мальчишка чуть ли не смеется ему в лицо, - мне не приходилось пока сплетничать о Вас с другими преподавателями, и едва ли у них будет желание. Вы могли заметить, но даже с самыми благими намерениями, сотрудников министерства в школе не жалуют. Какая-то местная аллергия на имеющих власть, - это все не отменяет того, что кто-нибудь обязательно запоет соловьем под учтивую улыбку и участливый тон, и труда найти такого человека не составит, все же Кенни отлично всех помнит, а вот его, похоже, забыли, иначе предубеждения по факту принадлежности факультету всплыли бы в первые пару дней изящными фразами за преподавательским столом в большом зале.

- К Вашему счастью, мне нет дела, что вы делаете вовверенном мне кабинете, пока он цел. Учитывая, что он действительно в хорошем состоянии, окажу Вам доверие, - и будь на месте этого мальчишки криворукий идиот, Кенни поставил бы охранное заклинание, настроенное на кровь этого бедолаги. Никому не стоило бы знать, что это условно законная защита, а душе Кенни было бы спокойнее. Стало немного интересно, поймет ли Теренс, что он, пожалуй, единственный, кому такое доверие возможно оказать, несмотря на неприязнь. Единственный способный не убиться с опасными магическими реактивами в момент отсутствия преподавателя, если он, конечно, собирался заниматься, алхимией, а не медитацией.

- А теперь осознайте свое "если бы" в полной мере, прочувствуйте, и забудьте, как вообще возможный к исполнению вариант, мистер Лурье. Я не занимаюсь благотворительностью.

Детектив умел хорошо скрывать эмоции. Что ж, меньшего Лурье от него и не ожидал. Так ведь намного интереснее: пытаться вывести его из состояния равновесия, чем с лёгкостью предугадать и получить желаемую реакцию на свои выходки. Игра, как ни странно, продолжается.

Что касается не особого радушного приёма со стороны преподавательского коллектива – стоило ожидать чего-то подобного. Не потому что сэр Эджертон плохой человек или не вызывает симпатии. Просто так сложилось, что все люди из министерства ассоциируются у обитателей Хогвартса с некоторой враждебностью. Хотя нет, даже не так. Просто у них совершенно разные методы и подходы к решению проблем. Отсюда и возникает недопонимание, недоверие, отстранённость.

–Думаю, нам всем нужно время, чтобы привыкнуть друг к другу, и к новой атмосфере в школе. –Терри заботливо улыбнулся; по крайней мере именно эта эмоция проскользнула на его лице пару секунд назад. Тем не менее, жалеть профессора француз не собирался. Да и тот вряд ли бы одобрил нечто подобное. Уж кто-кто, а горделивый слизеренец в сочувствии не нуждался.

Слегка удивлённый и немного тронутый оказанным доверием со стороны преподавателя, Лурье сейчас всё же не мог податься сантиментам и отступить. Он должен был добиться желаемого, а для этого нужно было сохранять уверенность, настойчивость, непреклонность. И даже в какой-то степени жёсткость. В связи с этим, не удивительно, что в какой-то момент общения он перешёл к откровенному, но всё же завуалированному ради приличия, шантажу.

-Очень жаль, профессор. Вам было бы куда легче оказать разовую благотворительную акцию, чем до конца расследования отбиваться от толпы желающих. –тонкий намёк, после которого Теренс отстранился от детектива и как ни в чём не бывало подошёл к шкафу со склянками, делая вид как что-то увлечённо ищет. Осталось лишь напевать какую-то звучную мелодию для полноты картины. Как ни глянь, со стороны – сама невинность, но подойди поближе...И вот он – дьявол во плоти. 

Да, действительно. Хогвартсу нужно привыкнуть к тому, что происходит в жизни Кенни постоянно. В конце концов, большинство здесь все еще дети, а все остальные - гражданские, не видевшие ничего, кроме тихих будней, и явление министерских служащих для них, как оцепление из дементров. Или может быть как стадо фестралов, которых каждый стал видеть - жутко и необычно. И это то, о чем все знают, но никто не стремится раскрыть для себя. Кенни понимает отношение недоверия, и ему по большому счету все равно, пока это не мешает расследованию. Главное не дать повода скрывать информацию. Но ведь здесь живут не глупцы. Им должо быть ясно, что чем больше они расскажут, тем быстрее их территорию покинут.

- Еще не известно, сколько у вас есть времени. Может оно не пригодится, надейтесь на это, - и вряд ли Кенни снова выдаст все эти откровения. И хотя это простой разговор, нельзя сказать, что он обычен именно для детектива. Уже завтра Теренсу придется либо четко помнить все, что ему дали, либо забыть, как сон. Кенни не имеет привычки дважды показывать расположение, и нынешняя ситуация скорее странная, чем нормальная. Теренс не вызывает определенной приязни. В нем есть качества, которые Кенни может назвать приятными, и если бы не его предвзятость и ярость от горящей пламенем ошибки ранее, он бы не был так неравнодушен к ученику. В любом смысле, ведь даже этой расположенности можно было бы не искать, но Теренс создает в отношении себя парадокс. Решение возможно, и для этого Лурье должен ошибиться (это то, на что надеется Кенни) или поменять представление детектива и заставить не накладывать ассоциацию. Что ж, для второго варианта Кенни должен открыть сознание или по дурости выпить сыворотку правды. В ином случае, рассказывать что-либо Терренсу он не будет, и нет абсолютной вероятности, что мальчишка вообще в каком-то исходе заинтересован.

- Можете гордиться собой, мистер Лурье. Вам было самое место в Слизерине, и Вы сумели спрататься в башне. Похвально. Посмотрим, что у Вас с основами магического боя, может быть Вы получите больше, чем Вам хотелось бы, - и если Теренс не дурак, а он не дурак, поймет, что это согласие. - Насколько мне известно, вы свободны до полудня. Следуйте за мной, отказ будет считаться высшей степенью глупости.