EXPOSITIO — ЭКСПОЗИЦИЯ
Наступление двадцать первого века обернулось незапланированными перестановками в уже привычном касте.
Для многих перемены были неочевидными, а тот, кто не обременён воспоминаниями, и вовсе не узнает, что выданный ему сценарий раньше принадлежал кому-то другому. Были и те, кто не сразу осознал произошедшее, настолько привыкнув к уже успевшему надоесть сюжету, что готовился прилежно исполнять свою роль и дальше, и те, кого неразбериха обошла стороной.
Начало пьесы предзнаменовало появление на сцене их нового театра оракула, именуемой Вестницей Бури, и её встреча с уже почти родным вестником. Их воссоединение — первый тревожный звоночек, с которого начинается череда неотвратимых событий.
И среди них у Шута свой, особый путь. Он не до конца понимает, почему именно ему суждено во всём этом участвовать, но почему нет? Когда он встречает Даму в беде, ему сложно не отпустить пару комментариев о переменах в сценарии и о том, как её понизили в роли. Правда из уст шута звучит как чушь собачья, но, кто знает, может на этот раз его выслушают?
Казалось бы, события мелочные на фоне драматургических размахов пьесы, будто нарисованные одними штрихами фигуры, взаимодействующие на третьем плане грандиозной картины, но и они способны посеять как зерно сомнения, так и надежду в сердцах зрителей.
Да и кто вот так начинает с самого интересного? У истории должна быть введение и завязка, правильно? Конфликт — это на Новый Год. Так вот...
Мстительница, чья роль наконец позволила ей погрузиться с головой в зародившуюся глубоко внутри ненависть к своим несчастьям, открывает охоту на ненавистных ей волков. И ей везёт, что она сталкивается с правой рукой лидера Стаи, узнавая в ненавистных чертах своего врага.
А внутри Доверенного лица горит, не угасая, пламя, и оно готово уничтожить каждого, кто хоть на шаг посмеет приблизиться к её дражайшему Крысиному королю. И так вышло, что Герой-альтруист вызывает в ней такую дикую ревность, что она не может себя контролировать.
Следом за этим тут же громом проносится очередной звон: Страж гавани встречается лицом к лицу с Альфой, в тайне от всех проникнув в самое сердце Стаи и приняв участие в одном из подпольных боёв. И это столкновение двух миров вынуждает Альфу увидеться с Крысиным королём и его телохранителем для переговоров.
И будто им не хватало животной грызни с бешеными псами Стаи, Угроза ломает хрупкий мир Идеалиста на куски, издеваясь, заставляя окунуться в жестокую реальность, где нет места ни справедливости, ни состраданию, ни равному совершённому преступлению наказанию. И пусть полиция Грэйсленда послушно ложится под преступников, забирая из их рук кровавые деньги, никому неизвестно, что может выкинуть Идеалист после смерти напарника.
И, по правилам пьесы, главные герои обречены стоять на перепутье. Судьба сводит их, позволяет подружиться, несмотря на то, что они оказались по разные стороны баррикад, и тут же разделяет их. Герой-альтруист и Герой-рыцарь встречаются, чтобы попрощаться. Вражда между двумя сторонами, в верности которым они поклялись, не позволит им видеть друг друга в том же свете, что и ранее.
И вот, в последний день перед первым актом пьесы, Персона нон грата, разочарованный в собственной беспомощности, сам не знает, когда успел оказаться в уже родном отеле со стаканом подсунутого ему Старой гвардией пойла. И зачем Дионис только слушает его нытьё?
В глазах Диониса мелькает тень интереса. Протагонист натянуто улыбается и качает головой, стараясь не позволять себе ни на секунду поверить в лучшее, и продолжает сидеть за барной стойкой, вполуха слушая будничный рассказ владельца отеля. Но что-то в словах Диониса цепляет его, хватает за грудки и тянет всё глубже вниз.
