мастерская в общине стала для йосефа рейнхарца не просто местом работы, а настоящим укрытием от всего внешнего мира. Сетчатое окно, забитое пыльной пленкой, пропускало в комнату тусклый свет, создавая мягкую атмосферу, в которой старинные инструменты и детали старых механизмов обретали новую жизнь. йосефе нравилось работа руками, нравилось колупаться в вещах, чтобы починить их. он любил чинить все, кроме себя. он никогда не думал, что окажется в мире, где существуют зомби и его диплом об инженере будет потерян, но знания, которые йосеф получил в университете помогли ему. он мог показать общине о том, что он тут не просто так, а готов помогать.

сидя на согнутом стуле с деревянным сиденьем и низкой спинкой, йосеф сосредоточенно работал над очередным проектом. сегодня он брался за старый генератор — устройство, которое много лет назад работает на бензине и способно было вызвать электричество для всей общины. без света жизнь в укрытии становилась все более трудной. у них были генераторы, но никогда не помешает иметь запасной.

генератор был покрыт слоем ржавчины, и йосеф надеялся вернуть его к жизни. он тщательно разбирал его, обнажая внутренности. он увидел, что некоторые провода были перетерты, а фильтр загрязнён. он сосредоточенно перебирал инструменты, когда дверь мастерской отворилась и кто-то вошел внутрь.

йосеф поднял взгляд от устройство, чтобы взглянуть на вошедших, немного напрягшись, потому что к нему могли заглянуть лишь несколько человек: брат, его друг эспен, эйс и из совета. больше никто не беспокоил его в укрытие.

-ты потерялся? - удивленно спросил йосеф, когда на пороге его мастерской стоял мальчишка лет в двенадцати. и выглядит он расстроенно. на его вопрос ребенок кивнул и рейнхарц отложил инструменты. он поднялся со своего стула и подойдя к ребенку, опустился на его уровень, - хочешь отведу тебя к твоим родителям? они же здесь?- когда ребенок кивнул второй раз, йосеф мягко улыбнулся, - я йосеф, а как тебя зовут?

-тео, - ответил мальчик и что-то в мыслях йосефа вспыхнуло. имя было знакомое, но он не знакомился лично с детьми, -можешь отвести меня к папе?

-твоего папу зовут харви? - наконец-то вспомнил рейнхарц о том, что во время своего первого и последнего патруля, тот болтун рассказал о своем сыне. -пойдем, найдем его - и так, йосеф взяв мальчика за руку, вышел по своей воли из своего укрытия, чтобы отвести пропажу к родителю.

полчаса спустя поисков йосеф наконец-то нашел харви.

-вот, нашел пропавшего ребенка, - сообщил он харви, остановившись перед ним.

Все эти коридоры в тюрьме так похожи. Тео просто хотел посмотреть, что еще есть, а в итоге потерялся. Кто-то мог бы испугаться, но парня мрачные коридоры тюрьмы не так напрягают, как то, что есть за их пределами. Рано или поздно куда-нибудь выйдет, поэтому решил просто продолжать тыкаться в различные двери. Через некоторое время нашлось то самое помещение, где кто-то был. Заглянув туда, Тео увидел мужчину, ковыряющегося с генератором, у них не такой, но все же имелся в домике в горах. Короткий диалог, состоявшийся между ними, завершился тем, что его взяли за руку и повели искать отца.

- А вы инженер? Это же генератор был. Он запасной? – быстро отца найти не удалось, поэтому Тео, пока они занимались поисками, решил поговорить. – А отца откуда знаете? Странно, что его в комнате нет, - именно там проверили в первую очередь, - он спал после дежурства. Теперь он в охране, а раньше был пожарным-спасателем. Круто, правда? О! Вон он, - Тео показывает вперед и вздыхает. Наругают ли его, что ушел вот так?

Харви приоткрывает один глаз и сразу обратно зажмуривается, когда широко зевает. Многие в обычной жизни привыкли к определенному распорядку дня. Но для пожарного нормально всегда спать и бодрствовать в разное время, все-таки смены бывают непредсказуемыми. Вот сейчас, после ночного хождения вдоль границ общины, мужчина просыпается уже после обеда. Соседняя кровать пуста, что не удивительно – Тео, наверняка, где-то в общине чем-то занимается. Даже дети не шатаются праздно, совсем малыши всегда под присмотром, те, кому позволяет возраст, учатся и ходят на уроки по выживанию. Харви садится в постели, потягивается, а после потирает лицо руками, чтобы сбросить остатки сонливости.

Впереди вечер свободен, хочется провести его с ребенком. Раньше, до всего этого, у Харви не было столько возможности быть рядом. Сейчас тоже есть важная и ответственная работа, но уже нет никаких органов опеки, которые регулируют время общения. Пока он идет по коридору к общему пространству, где чаще всего проводят время дети, Куинсли прикидывает, что они могли бы делать. Почитать или взять что-то из примитивных настольных игр. Возможно, Тео попросит помочь с чем-то, что сейчас изучает.

Заглянув в общую комнату, Харви окидывает все взглядом и не находит сына, поэтому идет дальше. И так везде, где тот мог бы находиться. Панику наводить не стоит, за пределы общины ребенка все равно никто бы не выпустил, но все же мужчина немного нервничает. После всего, через что им пришлось пройти, чтобы оказаться тут, его напрягает факт, что он не знает, где его сын. Пожарному нужно контролировать этот момент, чтобы всегда была возможность защитить.

Пропажа находится совершенно неожиданным образом. Харви издалека видит, что Тео к нему ведет Йосеф, тот парень с которым они один раз сидели в башне и дежурили, а после этого и не виделись даже, не то что говорили. Он выдыхает с облегчением, но при этом многозначительно смотрит на Теодора, который поджимает губы, чуть жмет плечами.

- Мы же договаривались, - они говорили о том, что общие места типа библиотеки, учебной комнаты, столовой и прочего можно посещать, когда хочется, но, если уйти куда-то еще, об этом Тео должен был предупредить. Мальчик кивает в ответ. – Иди, - теперь то точно ребенок никуда не денется из общей комнаты, посидит там и дождется Харви и все же более детального разговора о том, что не стоит вот так уходить.

- Спасибо, - взгляд он перемещает к Йосефу. – Я уже обыскался его, - немного неловко улыбнувшись, Харви продолжает, - Прости, тебе пришлось отвлечься, чтобы отвести его, - а то, что парень перед ним не любит вылезать из укромного уголка, он понял еще в тот раз, а тут вот пришлось. Но радует то, что не оставил ребенка, а решил помочь, это многое говорит о человеке, даже если тот не хочет о себе ничего рассказывать.

по телу брокстона знакомым теплом разливался адреналин, смешиваясь с яростью. каждая здравомыслящая клетка его тела, казалось, кричала об одном — этой ситуации вообще не должно было случиться, если бы хренов совет, бесполезные хранители пустых соглашений, просто-напросто действовали по договорённостям. лейн стиснул зубы, когда в его голове всплыли обрывки воспоминаний о том дне, когда это соглашение было озвучено. уж это из его памяти не могла стереть никакая травма. пока что. совет обязался следить за порядком вещей: принимаете новичков? так будьте добры проконтролировать, объяснить элементарное: где, почему и на каких условиях они теперь находятся. а в особенности – направляйте, а лучше сопровождайте их туда, где те могли получить работу. к брокстону в бар. всё. священно. абсолютно. неоспоримо. элементарно, в конце-то концов! но вместо этого на сегодняшний день брокстон получил не троих рабочих, а троих уродов, которые не понимают, куда попали. а в ближайшие пару часов, скорее всего, будут обречены драить их туалеты, за что неминуемо затаят обиду, что выльется в ещё неоднократный конфликт и травлю. что тоже в каком-то смысле было частью системы, но брокстон, честно говоря, обошелся бы и без этого. но факт остаётся фактом - стычка, которую он только что разнял, была результатом лени и равнодушия. и отнюдь не его. а вот последствия как раз-таки  и упадут на его, брокса, плечи, и от этого его раздражение лишь усиливалось. он ненавидел хаос. система давала сбой. мужчина стиснул кулаки, ощущая как как адреналин отступает, оставляя место холодному расчёту. с этим придётся разобраться – исправить чужую ошибку в очередной раз. и чем быстрее, тем лучше. поэтому он намеревался тотчас отправиться на поиски сраных «советчиков», но ещё какая-то небольшая, но настойчивая мысль всё не давала ему покоя. и он не понимал какая, пока не услышал чей-то голос за своей спиной.

брокстон, увлечённый собственными мыслями, удивлённо остановился и обернулся. обнаружив, что поварёнок всё ещё находился на своём месте. передразнивая его?... лейн вернулся назад в пару шагов, оглядывая парня с головы на ног – ну, конечно, сможет – практически выплюнул он – поэтому дуракам оружие и не положено. – он надеялся, что его непрозрачный намек будет более чем понятен, а потому позволил себе некое подобие ухмылки. мимолётной, едва заметной, прежде чем его густые брови снова сошлись на переносице, угрожающе хмурясь. он сумел поймать мысль, что зацепилась за задворки его сознания, и связано это было с эспеном и его убогими навыками в драке. они такими быть не должны. потому что в его системе существовал ещё один безупречный винтик – уроки по борьбе и выживанию, по которым даже был назначен ответственный человек. он громко и непонятно выругался, когда осознал, что работник тоже состоял в ебучем совете. – почему ты не тренируешься с остальными? – практически проорал он в мальчишку, но встретив непонимающий взгляд собеседника, постарался продолжить чуть более спокойно, указывая его кулаки и свое оружие – уроки защиты? стрельбище? нет? – он готов был взорваться – ты чем собираешься уберегаться от зомби в чрезвычайной ситуации? кастрюлями да девчачьими царапульками? – брокстон почувствовал себя курицей-наседкой рядом с этим инфантильным мальчишкой, которого он от всей души считал придурковатым. и от этого нахлынувшего на него бессилия хотелось просто-напросто снять ремень и отхлестать того по заднице от всей души.

Хорошо, что с парнями разобрались. Плохо, что поздновато, ведь Эспен успел получить по лицу, что довольно неприятно. Дальше уже не его проблема. Он знает, каким образом тут могут наказать, чуть-чуть хихикает этому, довольный тем, что эти придурковатым еще в догонку достанется. И больше с ними контактировать норвежец не планирует. Но вот отпустить Брокстона без едкого комментария он не может, поскольку мужчина так любит с ним общаться и каждый раз так сильно радуется этим язвительным словам. Если вдруг кто не понял, это был сарказм. Но уж очень Эспену понравилось его бесить. Прям хлебом не корми, дай посмотреть на раздраженное лицо военного. Что-то в этом есть.

Как его только не называли, и «дурак» далеко не самое обидное. В этом плане у парня непробиваемая броня. Хорошая попытка, Брокстон, но не получится. Эспен только сильней улыбается. – Ну ну, - намеком на намек отвечает он. Не он же с тремя придурками с помощью оружия разбирался сейчас. – То то я смотрю вся охрана высоко интеллектуалов ходит, - как, по его мнению, стоило бы у многих позабирать оружие, если начать руководствоваться тем, что оно не должно быть в руках у дураков. Почему-то веселье быстро кончилось, потому что Брокс переменился в лице и вот уже на нем красуется то самое недовольство. А ведь Эспен еще ничего такого не сделал и не сказал. В глазах мужчины какое-то осознание происходит, а потом тот вдруг начинает материться и буквально кричать. Норвежец, не двигаясь с места, прищуривает один глаз, отводит немного назад голову. Как это бывает в мультиках, когда кто-то кричит на того, кто очень близко стоит, и вот так приходится отстраняться. Не хватает только анимацией добавить брызги слюней, пока Брокстон кричит на парня. Претензия на самом деле вообще непонятная. Что еще за тренировки. В ответ мужчина получает улыбку и покачивание головы. – Ты чего так раскричался, еще головушка заболит. Я в чрезвычайной ситуации спрячусь за твою широкую спину, ну или сдохну, как пойдет, - кажется, в этот момент в глазах военного он увидел проблеск желания убить его, а потому отскочил на шаг назад, поднял руки в сдающемся жесте. – Воу, полегче! Мне никто не говорил об этом и не звал, - чего на него то орать, если ему даже не предлагали и не сказали, что такая возможность есть. Но идти куда-то с кем-то там тренироваться ему не очень улыбается. Наверняка, этим занимается какой-то серьезный дядька из числа приближенных Брокстону. Это скучно. – Но, если ты так сильно волнуешься за меня, давай, вперед, научи меня не только царапульки использовать. Мои ногти, кстати, скажут тебе спасибо, - завершает он свою мысль невинной улыбкой.

это был кошмар. любитель порядка и контроля – фред джонсон, последние два месяца жил в хаосе. и предпочитал игнорировать его. последователь того, чтоб все было по полочкам, сейчас просто не знал, что делать. за что взяться и как этот беспорядок убрать, чтобы все наладилось. раньше его дни его жизнь были тщательно распланированы, и он знал, что каждая деталь его жизни должна соответствовать общему замыслу. когда идет по плану, можно избежать хаоса и стресса. стресс джонсон не любил. а теперь его жизнь перевернулась с ног на голову. все планы, которые когда-либо он планировал исчезли и он просто не знал, что делать. поэтому фред выбрал лучшую тактику – игнорирование, надеясь, что это все само исчезнет. ничего не происходит, все осталось как раньше. ничего не поменялось. и блестящее кольцо на пальце ничего не значит.

по дороге домой из лас-вегаса, они с беньи решили, что бумажка это просто бумажка. и пусть фред, будущий юрист, знал, что у нее есть ценность, но она не поменяет то, что между ними. они лучшие друзья.

но стоило им вернуться в прежний мир, фред стал центром внимания всех в университете. а фред ненавидел быть в центре внимания. ему всегда было комфортнее в тени — в компании книг и друзей, а не под взглядами интересующихся глаз. за это у них отвечал люсеро, а он просто был на заднем плане. а теперь он звезда сплетницы и каждый раз. а все потому что, оказавшись снова в университете, фред первым делом оповестил администрацию о браке и забыл снять кольцо. и это моментально распространилось среди студентов и конечно же, когда это оказалось в блоге этой сплетнице, дошло и до беллы.

писала она ему? много раз, но у него теперь был новый номер телефона и он с легкостью игнорировал ее сообщения в соц.сетях, а позвонить и устроить истерику она не могла.

такое ощущение, что сплетнице нечем больше заняться и она только и делает, что пишет посты о нем, строя все безумные и безумные догадки. и теперь каждый студент пялился на него. теперь он не просто фред, студент-отличник, чирлидер, а еще чей-то муж. слава богу, сплетница не раскопала о том, кто его супруг. хотя бы беньи не находился в ее радаре.

фред злился, игнорировал вопросы, отвечая, что его личная жизнь не их собачье дело. каждое утро, входя в кафетерий, он чувствовал на себе взгляды и слышал шепот. это не напоминало ему о дружеской поддержке, а скорее о том, что его жизнь стала развлекательным шоу, где он был главной звездой. фреду становилось жутко неприятно, и он не знал, как отвлечься от этого ощущения. вместо того чтобы сосредоточиться на учебе, его мысли постоянно возвращались к этому безумному положению дел. он, привыкший контролировать свою жизнь, теперь ловил себя на том, что испытывает бессилие. у других, что, блять своей жизни нет?

но фред может и студент отличник, но умом он умом, как оказалось, он не слишком сильно отличался. потому что эту проблему легко можно было бы решить, если бы фред не спрятал голову в песок, игнорируя то, что его жизнь перевернулась.

а все из-за того, что периодически, в течение двух месяцев, фреда посещали вьетнамские флешбеки. с той самой ночи.

то как правильно ощущались чужие губа на его губах, как приятно ощущалось прижатое тело к нему. и фреду казалось, что он сошел с ума, когда иногда зависал пялясь на беньи. пытаясь вернуть полностью свои воспоминания и почему тело так реагировало. это все алкоголь и разбитое сердце.

он же не гей, да?

он бы знал об этом.

поэтому он делал вид, что и тут ничего не изменилось.

в общем, два месяца были довольно напряженными. именно поэтому, он сейчас находился в гостиную, разложив красный коврик на полу и включив фоновую музыку для медитации, занимался растяжкой. это его успокаивало, когда он занимался активностью. мышцы были напряжены, а все, о чем он мог думать – это приятная боль в теле. фред медленно уселся на пол, расправив ноги и потянувшись к пальцам ног. он почувствовал, как в мышцах пробуждается теплота, а тело становится более гибким.

но его спокойствие нарушил маленький ураган по имени беньи.

фред сменил позу, сев в позу бабочки и наклонился вперед. он взглянул на беньи и ухмыльнулся.

- похоже, кто-то потерял свое очарование, - его позабавило то, что беньи у которого раньше не было проблем привести кого-то из бара, теперь наступила череда неудач. и он погасил радостное чувство вдруг появившиеся внутри него об его неудачах. 

лицом в подушку беньи провел всего несколько секунд, а когда расслышал то, как фред над ним подшучивает и вовсе подскочил, облокотившись на спинку дивана. а после с возмущённым фырканьем запустил этой же подушкой в лучшего друга, что сидел в своей позе «бабочки» с видом слишком уж развеселившегося человека, что непременно должно было быть исправлено. если беньи откровенно страдал – он старался заразить этим всех окружающих, ровно также как заражал весельем и энтузиазмом в своём обычном состоянии. – моё очарование неисчерпаемо – буркнул он в тот момент, когда подушка достигла макушки фреда и теперь ухмылка разрезала уже его лицо – просто у очарования, вероятно, сегодня выходной или пмс – он принялся перебирать варианты - или ретроградный меркурий. - а затем вздохнул, театрально заламывая руки – и вообще где положенное мне сочувствие? где поддержка? – на этих словах он ненадолго вскочил с дивана и украл у джонсона его бутылку с водой, а после сделал из неё пару глотков, чувствуя как маленькая шалость вкупе с холодной жидкостью немного его успокаивают. но только немного. потому что от маленькой выпитой дозы алкоголя в баре начинала наливаться голова и мучать жажда. а потому бутылку с водой он вместе с собой телепортировал назад на диван, куда уже маленькой быстрой молнией взобралась лэсси. решив, что перекидывание подушкой было неким приглашением к какой-нибудь весёлой игре. а так как это было не совсем так, и люсеро не собирался кинуть в неё или фреда ещё чем-нибудь, такса зашлась нетерпеливым лаем, привлекая к себе внимание.

беньи понял её ещё с первого протянутого «гав», а потому начал рассеяно шарить вокруг себя руками в поисках какой-нибудь игрушки, раздумывая о том, что фред похоже опять наводил какие-то невероятные порядки, после которых он подолгу не мог отыскать свои вещи. положенные, конечно же, на самых видных и удобных для него, беньи, местах. в углублении диванного матраса нашёлся какой-то звенящий шар, больше похожий на кошачий. но чтобы нетерпеливая такса, наконец, умолкла, подойдёт и он. а потому люсеро швырнул предмет по направлению к коридору, а потом после некоторых размышлений снова завёл свою шарманку – может быть, ты и прав, и я что-то действительно потерял или упустил – он нашарил взглядом беби рико, успевшим невозмутимо сменить свои позиции – не своё очарование, конечно, тут ты мимо! – и откинул голову на спинку дивана – но вот драйв какой-то…азарт. раньше всё было проще – подошёл, улыбнулся, блеснул парой шуткой – и всё! дело в шляпе! а сейчас… даже уже само это действие не приносит никакого удовольствия, даже не сами отказы. – он остановился и снова уставился на своего фреда, который внимательно выслушивал его импровизированный диалог.

джонсон, пытался, вообще-то здесь отвлечься от всех тех мыслей, которые посещали в последнее время. которые являлись угрозой того, что у него было. они были как меч над головой, который в любую секунду мог упасть и разрушить то, чем он больше всего дорожил – дружбой беньи. и прятал их глубоко внутри, лишь в момент слабости, позволяя им всплыть на поверхность: например, когда утром к нему прижимался беньи, кожа к коже, а в его бедро упиралась другая часть люсеро. и он ведь, не должен чувствовать себя неловко и краснеть от того, что утренний стояк беньи упирается по него по утрам? они спят в кровати уже четвертый год, и раньше это не заставляла джонсона покрываться румянцев и быстро и тихо покидать в кровать, под холодный душ.

или когда, беньи после учебного дня или тренировки, возвращается домой, падая в его объятия, а у фреда происходит в голове короткое замыкание, потому что в голове внезапно вспыхивает как это твердое тело прижимает к стене, а чужие руки касаются его везде.

но фред прекрасный актер, ему нужно дать оскар, потому что он не позволит этим воспоминаниям разрушать его жизнь. его самый большой страх – потерять беньи, а если он пойдет на поводу своего замешательства это произойдет. у него просто только что закончились долгие отношения с беллой и в его жизни творится хаос.

фред все прячет, позволяя себе действительно забыть это и не давать этому влиять на его жизнь. он справится, это, неизвестно что, пройдет. и он не будет краснеть при одном виде друга в полотенце.

а для этого ему нужно периодически очищать разум с помощью медитации и растяжки. но, конечно, верный друг рядом, отвлекая его.

фред тянется вперед в позе бабочке, когда по его голове прилетает подушка. он только хмыкает и запускает ее в ответ люсеро, попадая прямо в лицо. - я не собираюсь раздувать твое и так раздутое эго, люсеро

джонсон вытягивает ноги вперед, складываясь пополам, растягиваясь.

-  возможно, ты просто перетрахал всех в округе, и никто больше не хочет второй круг, - пожимает плечами фред, возвращаясь в исходное положение, а потом чуть закатывает глаза на истерику беньи. он привык. он знает, как справляться с этим, - может тебе нужно сменить бар, или прокачать свои навыки заново.

джонсон встает, чтобы сменить позу на позу «собаки мордой вниз». он расставляет ноги на ширине плеч и поднял таз вверх, образуя своеобразный треугольник. его пятки тянулись к полу, а голова опустилась между рук. в этом положении он ощущал, как растягиваются икры и спина, а также как освобождается грудная клетка, позволяя ему дышать полноценно.

монолог беньи сопровождает его пока фред выполняет упражнение, сохраняя дыхание, а после выпрямляется, возвышаясь над беньи, давая себе секунду передохнуть.

- тогда зачем ты это делаешь? если это не приносит тебе того удовольствие, как раньше? – он чуть наклоняет голову, разглядывая другу и почему-то его глупое сердце пропускает удар. фред быстро поворачивается, возвращаясь в позу «собаки». ему действительно нужно проветрить голову. 

мэри «молли полли» уайт // marie white, 30 y.o // абрикоска

настоящее имя: эйприл уинтроп - april winthrop // эйп, апри, ари, прил, априлия

профессия: токсиколог, работавший в секретных лабораториях манхэттена

девочка родилась в семье высокопоставленного дипломата джона уинтропа и его жены элизабет, бывшей юристки. их происхождение упиралось корнями аж в первых переселенцев, поэтому дети воспитывались в духе абсолютной преданности государству и высоких моральных ценностей, где традиции шли рука об руку с жестокими ожиданиями.

отец по долгу службы редко бывал дома, но все равно требовал от всех соблюдения безукоризненной дисциплины. он ежедневно совершал континентальные телефонные звонки (что определяло, насколько богатым и влиятельным человеком он был) и справлялся о жизни жены и дочери, обуславливая каждый их правильный и неправильный шаг.

мать, амбициозная и хладнокровная (что делало её идеальной партией для своего мужа) была для эйприл больше наставником, чем любящей матерью. они с джоном сосуществовали как единый организм в своём желании превратить дочь в «идеальный инструмент» для продвижения семейных (читай, политических) интересов.

старший брат ари, талантливый и харизматичный, всегда был для нее примером для подражания - с улыбкой на лице и безупречной бронёй к любого вида неприятностям. она до сих пор не понимает зачем тот пошёл по стопам отца в политику, хотя как будто бы у него было какое-то право выбора. его загадочная смерть (официально - самоубийство, во что эйприл никогда не верила) стала её первым уроком о цене правительственных игр.

в детстве априлия мало играла с ровесниками, предпочитая книги и эксперименты. она рано проявила свой блестящий интеллект, а потому вместо того, чтобы учиться кататься на велосипеде, изучала строение ядовитых растений в библиотеке. в десятилетнем возрасте взорвала микроволновку (как результат небольшой обожжённый участок на правом плече, присутствующий до сих пор, и выпоротая жопа).

обучалась в частной школе для «элит», где так и продолжала оставаться одиночкой. её язвительные замечания, холодный взгляд и феноменальная память отталкивали сверстников, но привлекали учителей. после нескольких побед в некоторых престижных научных конкурсах, привлекла внимание спецслужб, что карандашом внесли её в список потенциальных кандидатов для «государственной службы».

она не училась в университете, а сразу была завербована в экспериментальную группу учёных, исследовавших нейротоксины, где приходилось учиться на месте и схватывать буквально на лету. позднее её блестящий ум и готовность работать с самыми сомнительными проектами сделали эйприл незаменимым кадром в секретных правительственных лабораториях манхэттена. она – участник и разработчик таких токсинов, что способны уничтожать любые биологические угрозы. однако, такая работа безусловно становится серьёзным моральным испытанием, в котором единственное, что тебе удаётся вынести это – закрыть глаза, стиснуть зубы и продолжать работу под девизом «большая цель оправдывает средства».

личная жизнь прил всегда страдала из-за её приоритета – науки. никакие романтические отношения не могли составить конкуренцию её бескомпромиссности и одержимости наукой. поэтому неудивительно, что, когда девушка узнала об утечке нового вируса незадолго до начала зомби-апокалипсиса – ей не к кому было с этим пойти. подозрения о том, что вирус был намерено выпущен в рамках правительственного эксперимента, усилили паранойю. она оставила лабораторию, нарушив протокол, прихватив с собой секретные данные. но слишком поздно: мир уже начал своё разрушение.

после побега было понятно, что государство не оставит её без своего внимания, а потому объявило награду за её голову. даже в условиях зомби-апокалипсиса, зная всю тайную правительственную кухню, эйприл знала: у них есть средства, связи и свои наёмники в каждом штате страны. мир пылает в адском огне, а элита сидит в своих бункерах и веселится, наблюдая за этими «голодными играми». она слишком долго скиталась одна, меняя одну группу выживших на другую. и наконец, набрела на общину «вековых сосен», сумев пересечь всю страну (большую часть расстояния - до того, как наступила официальная пандемия).

она представилась самым обычным и наиболее распространённым именем – мэри уайт, поделившись, что является бывшим сельским фельдшером из маленького городка в пенсильвании. по её словам, она потеряла всю свою семью, а потому долгие месяцы скитается одна (она так и не выяснила, что случилось с её роднёй, хотя, если честно, это её не так уж сильно и волновало). она также рассказала, что совсем недавно сбежала от банды мародёров, которые эксплуатировали её, как медика и не только, а потому очень нуждается в защите общины. взамен она с радостью предложить свои навыки лечения для их раненых и заражённых. а потом очень удивится, что они таких и не держат совсем…

эйприл уинтроп – одна из немногих учёных, обладающих глубокими знаниями о природе вируса. она не просто пытается выжить, но искупить свою вину за то, что произошло с человечеством. её характер– смесь утраченной человечности и попыток изо всех сил её сохранить. проведя 12 лет в лабораториях среди близких по духу людей, она привыкла ощущать себя частью чего-то большего и не скрывать свой потенциал. теперь же ей во многом приходится подавлять свою сущность. ради безопасности. тем не менее, глубоко внутри она всё ещё тот человек, который первый поздравит с днём рождения, запомнит все малейшие предпочтения и поддержит в тяжёлый момент. раньше могла часами обсуждать новые гипотезы и с энтузиазмом объяснять свои безумные идеи даже тем, кто их не понимал. теперь всё чаще молчит, кусая изнутри щёки, чтобы только не привлекать к себе ненужного внимания. приветливость уступила место сухим и формальным фразам, чтобы люди, упаси бог, не придумали задавать ей вопросы. её одержимость была физически заразительна: мечтатель, верящий, что есть ещё шанс привести этот мир к его лучшему будущему. теперь всё это существует лишь в виде длинных списков и планов в её собственной голове – способность во всём руководствоваться логикой никуда не исчезла. заботлива, но прагматична. не испугается принять тяжёлое решение, даже если оно будет означать некие жертвы – лучше спасти троих, чем погибнуть вместе с десятью. терпима к чужим слабостям, потому что сама таскает на спине груз тяжкой вины – каждый в этом мире теперь переживает свой собственный ад. избегает близости, не осознавая как важно иногда ощутить простое человеческое тепло.

особенности: не доверяет никому и нервно теребит волосы, так и не придумав как их надёжно замаскировать; когда думает – постукивает пальцами по ближайшей поверхности, будто печатает формулы на воображаемой клавиатуре; использует саркастический юмор, как броню; любит наблюдать за природой - так редко удавалось сделать это в прошлой жизни; обожает кофе, даже если это горький порошок, разведённый в грязи – старые привычки сидят глубоко внутри; часто пересчитывает вещи, как ритуал, который помогает чувствовать хоть какой-то контроль; иронично страдает аллергией на пыльцу; даже в условиях апокалипсиса помешана на чистоте рук – ведь её работа всегда требовала максимальной стерильности; не любит холод и насекомых; одержима идеей создать противоядие, готова положить свою жизнь ради этих исследований.

иззи плёлся где-то посередине колонны, наблюдая за болтающимися ремнями рюкзака, идущего впереди человека. попутно он пинал попадающиеся под его ботинки камни, стараясь целить кому-нибудь в ногу – такой небольшой пакостливый протест в знак того, что рюкзаки ему не доверяли никогда. так и шёл: без провизии, без оружия, с одной лишь надеждой на собственные силы и смекалку. и это могло бы обидеть его до глубины души, но закон есть закон: на убогих не обижаются. рейнхарц знал, почему всё сложилось именно так, а окружающие даже не пытались скрыть этих истинных причин. поэтому мысленно окрестив их обиженными богом, зизи сохранял позитив в этой пятой по счёту экспедиции за все время их пребывание в «соснах». команда предпочитала пересекать горы в тишине, пока не доберётся до первого привала в «чапман элементари скул», откуда несколько разведчиков пойдет прочесывать дороги в поиске опасных скоплений стай мертвецов. но у иззи было своё мнение на этот счёт – молчание – хуже зомби – думал он – кто кроме меня спасёт этих бедолаг от неминуемой смерти от скуки? - и он вспрыгнул на ближайший средних размеров валун и крутанулся оттуда, осматривая шагающих в поиске жертвы.

впереди аластер уолш – бессменный лидер их группы (и личная шавка брокстона). он еле слышно переговаривался со своими товарищами из той же шайки: логаном бруксом - бывшим охранником тюрьмы, молчаливым, но не раз отлично показавшим себя в опасных ситуациях. и дэйлом риверсом – преступником, осуждённым за вооруженное ограбление. и его-то, пожалуй, зизи не любил больше всех остальных, но даже не за то, каким жестоким и уродливым душой человеком он был – а потому что придурка этого в простонародье кликали «диззи». и уж этого совпадения единственный в своём роде и неповторимый иззик простить не мог. но не так, чтобы прямо желать тому смерти (хотя диззи в его адрес повторял такие проклятия чуть ли не каждую пройденную стометровку). около них самым наглым образом ошивался, а по совместительству грел уши маркус вест. у него был непримиримый конфликт с «бронксовской троицей» хотя бы потому, что вест был членом совета и не раз пытался тех «приструнить». безуспешно. похоже и чиновник муниципалитета из него был такой же никудышный. как и собеседник. иззи скорчил кислую мордашку, отсеивая всех вышеперечисленных. в списке оставались: касандра ли – медсестра скорой помощи; сильвия харт – бывший продавец в магазине электроники; рауль мендес – учитель труда; клай харрис – почтальон, знающий районы города, как свои пять пальцев и его любимая «звездочка» эйва грей – бывшая чемпионка по стрельбе из лука. все они были полезны этой вылазке ровно настолько же, сколько рейнхарц был бесполезен.

- вы тоже чувствуете этот запах? – закинул он первую удочку – похоже где-то разлагается безмозглый труууп – последнее слово он протянул с наслаждением, серьезно намереваясь отправиться на поиски. точно зная, что на этой тропинке и более-менее открытой местности потеряться не сможет. а новые походные боты ему ой как бы пригодились. но рауль, что не выносил зрелища раскулачивания мертвяков на предметы одежды, тут же сдёрнул паренька с его насеста и толчком намекнул на продолжение шествия. – вас понял, шеф, продолжаю движение, шеф – отрапортовал из в ответ, салютуя ладошкой от головы. но не собираясь сдаваться. – внимание, внимание, внимание – продолжил тот, приложив ладошки ко рту на манер рупора – по прошествию очередных мировых унылых игр первое место, без сомнения, занимаааааает – он наслаждался этими бесконечными недовольными взглядами – ссссильвия – он попытался уйти в битбокс с её именем, но выплюнув из себя пару шипящих-свистящих звуков, сразу бросил это дело – давайте похлопаем! – иззи всё никак не унимался – второе место у нашего «мистера совета», маркуса! приз – лишняя ложка консервированного супа за ударное отсутствие чувства юмора! – тот лишь отмахнулся от юноши, будто бы прогоняя надоедливую муху. а иззи показалось, что у того, глядишь, и вырастит ещё одно ухо на голове, так старательно тот старался не подавать виду в своем подслушивании. – кэсси, как думаешь, кто же наш бронзовый чемпион? – пристал рейнхарц к безобидной на первый взгляд медсестре и получил мрачный ответ – точно не ты, придурошный - а после брызнул со смеху: ну хоть какая-то реакция и уже радость на сердце! увлеченный этим коротким моментом любви к жизни, иззи не заметил как группа замедлила шаг, а потому с размаху припечатался к спине эйса. – прошу прощения, о, господин молчаливое презрение – иззи тотчас отскочил от мужчины как ужаленный и по-шутовски откланялся, тряся кудрявой шевелюрой во все стороны.  

экспедиции для эйса – это рутина. за последние два года вылазки в город, где на каждом углу его предостерегает опасность – его обычное дело. по большей части в экспедиции шла группа людей, которую он возглавлял, если это была его очередь. иногда, это были несанкционированные вылазки о которых знали лишь избранные люди, в которых он действовал один. ближайшие местности он знал как пять своих пальцев. аластер изучал карты, знал опасные районы, где любили собираться мертвецы, и где можно спрятаться от них, в убежищах. имел представление о том, где можно раздобыть редкую еду или припасы. в его голове постоянно были планы, на каждый шаг у него был запасной вариант. эйс знал, что на них могут напасть зомби в любой момент, и вся его жизнь крутилась вокруг опасностей, еще до наступления зомби-апокалипсиса – каждый раз его инстинкты говорили, когда следует без лишних слов покинуть место, потому что он доверял себе всегда.

вот и в нынешней экспедицию, которую попросил возглавить брокстон, было что-то не то. его мучило мрачное предчувствие. а поэтому он был напряжен, его инстинкты пытались засечь опасность еще до того как она появилась среди них. его группа была обычной, даже с этим убогим беспорядком по имени иззи рейнхарц, которого зачастили закидывать именно к нему в группу. этот жалкий парнишка, который вызывал хаос в общине, путался под ногами, эйс не мог сосчитаться сколько раз этот придурок оказывался там, где ему не следовало, обладал удивительным даром оставаться в живых всегда. как будто сама удача шла рядом с ним, уберегая его от опасности. эйс оценил это, но не вслух. с брокстоном он не привык спорить [только если дела не касались машин и все, что с ними связано] поэтому молчаливо принял свою участь снова быть с этим мальчишкой-хаосом. поэтому один его глаз следил за ним, пока они передвигались по лесу, чтобы тот не натворил чего-то, что подвергло бы их опасности, а вторым осматривал местность на предмет другой опасности. он так скоро косоглазие себе заработает.

рядом с ним шел брукс, с которым они переговаривались о том, где им следует остановиться на привал. рядом молча шел дэйл риверс, который раньше жил в соседней камере, когда они все еще сидели в тюрьме, а в мире не было зомби-апокалипсиса. но эйс старался фильтровать свою речь, потому что возле них крутился член совета, которых он на дух не переваливал. и как брокстон умудрялся с ними сотрудничать для него оставалось загадкой. этот мудак, все старался выведать у них информацию о том, что брокстону нужно в городе. эйс так прям и сказал ему. конечно, он никогда не расскажет шавке из совета, что у него здесь есть личные причины, а не только на благо общины он выходит в экспедиции.

остальные члены группы этой экспедиции были нормальными, которые не раз ходили с ними. как бы кроме этой шавке из совета, было все как обычно. даже с этим рейнхарцом. но что-то не давало покою уолшу. и его бесило, что не может понять что не так.

его отвлекло от своих размышлений кипиш сзади, и он повернул голову. и скривился от того, кто этот кипиш устраивается. сначала он хотел приструнить его, но потом отвернулся, чтобы тот не прилип к нему, пусть остальные члены группы слушают его. эйс не хотел тратить свои силы на этот безмозглого.

­- нам осталось около часа до первого привала, - бросил он своим друзьям и шавке из совета, - логан, ты…

но он запнулся, когда почувствовал удар в спину. ебанный в рот, брокстон должен ему бутылку виски.

эйс медленно развернулся, злобный прищур сверкал в его глазах, когда он в упор посмотрел на этого идиота.

— слушай внимательно, — произнес он, его голос был низким и угрожающим. — если я услышу от тебя хоть единый звук, пока мы не доберемся до первой остановки, я клянусь, я сделаю так, что ты пожалеешь о каждом слове. свяжу тебя, заткну твой рот вонючим носком, а остаток пути ты будешь волочить себя по земле, как мешок картошки, — добавил он, его слова звучали как приговор. на всякий случай, он поднял рубашку, показав иззи веревку висевшую на его бедре, с намеком, что он не шутит. а после развернулся и продолжил давать инструкции логану и дэйлу о том, что нужно будет сделать им, как только они окажутся возле школы.

до школы они дошли без явных происшествий в виде зомби, которые бы поджидали их. он отправил троих на разведку, не поджидают ли поблизости зомби, которые могут учуять их. солнце уже медленно опускалось за горизонт. переход по горам занял чуть больше времени, чем он рассчитывал. значит они тут переночуют и завтра утром у них будет очень насыщенный день.

-  не расслабляемся, пока разведгруппа не вернется, - приказ эйс и отошел от группы, роясь в своем рюкзаки на поиск воды. 

иззи беззаботно улыбался, глядя на своего лидера группы, пока тот медленно и с расстановкой выговаривал ему, как ребёнку, своё «фи», приправляя весомыми угрозами: брови нахмурены, руки сжимают ремень рюкзака, а в голосе слышны такие ледянящие нотки, что у любого бы по позвоночнику поползли мурашки (- у брокстона фишечки позаимстовал? – спешно подумалось иззи), но ему было не страшно. он изо всех сил старался состроить на своём лице обиженное выражение: получалось из рук вон плохо, потому что юный парнишка уже зацепился взглядом за открытую линию бёдер, которую эйс так стремительно ему продемонстрировал. глаза действительно задержались там, где не нужно, дольше, чем следовало, но этого, кажется, никто и не замечал. даже сам обладатель этих шикарных бедер, что ещё посмел повернуться к нему жопой спиной и продолжил движение вперёд, как ни в чем не бывало. лицо стало жарким, а мысли тотчас свернули на нехорошую дорожку. - трахался ты давненько, конечно -  мозг насмешливо подкинул зизи эту глупую мысль, а рейнхарц силой заставил себя посмотреть на самого уродливого члена из группы (как говорится, догадайтесь сами кто это может быть), и чтобы скрыть собственное смущение, выдал – свяжешь? только если красиво! может быть, техникой шибари? а то я люблю, чтобы всё было по высшему классу! – он тут же прикусил сам себе язык, молясь всем богам одновременно, чтобы аластер знать не знал ни про какое шибари, а затем молниеносно очутился в самом конце колонны, откуда истерически закричал – я молчу! молчу! затыкаюсь! не бей меня! – и на всякий случай отпрыгнул в сторону, закрыл голову руками и зажмурился, если уолш вдруг решил кинуть в него камень или всё же двинулся к нему воплощать в жизнь угрозы. но спустя пару спокойных мгновений ничего с ним не произошло. а потому иззи медленно распахнул глаза и заметил лишь очень быстро удаляющиеся от него спины, как будто бы его даже не существовало. как будто он не был частью их команды. - обидно, но не смертельно – подумалось зизи и он побежал всех догонять.

за прошедший до привала час иззи, конечно, не смог держать язык за зубами, а потому постоянно интересовался у эйвы, что там видно в её дальнозорком бинокле. сначала она коротко отвечала, мол, ничего нового, ничего интересного, а на пятнадцатый раз всё же сорвалась на грубость, выплюнула – на зомби, которые сожрут тебя первым, если ты не заткнешься – а потом кинула этот самый бинокль прямо в него. так он обзавёлся интересным предметом и мог занять свой беспокойный мозг каким-нибудь делом. о том, что задницы впереди идущих он рассортировал по местам от первого до девятого – никому уточнять не стал. также как и для самого себя запихал подальше мысль о том, что эйсу-таки досталось первое место.

школа встретила их угрюмым стенами и разбитыми окнами, знакомо пахло сыростью и плесенью, но группа к такому давно привыкла – это было их стандартное для привала место. а потому иззи жизнерадостно поскакал на верхние этажи, сославшись на то, что хочет проверить не изменилось ли что-то с их прошлого визита. но на самом деле в спортзале, в помятом шкафчике у него был запрятан почти приличного вида спальный мешок, который он тараканил на собственных плечах ни один километр, чтобы в итоге хотя бы одну ночь провести в комфорте. собственного рюкзака-то ему не давали! уроды! ну вот и терпят пусть этот гниющий запах его, скорее всего, не раз описсаного кем-то мешка. ужинал рейнхарц сдержанно, стараясь не привлекать внимания, и тихонечко радуясь тому, что его вообще покормили. ведь иногда «забывали позвать» или «забыли на тебя положить». и не раз, и даже не два. но как только расправился со своей порцией – сразу подшутил над раулем, а позже успел поцапаться с кэсси. да в шутку он просил у нее салициловый спирт! чего бубнеть-то?

его спальное место всегда располагалось у самой двери на тот случай, если зомби каким-то образом удастся до них добраться в этом укрепленном и практически безопасном месте. а потому рейнхарцу оставалось лишь удрученно растянуться на своем матрасе. он свернулся калачиком, когда глаза начали слипаться, и подумал о йосефе. мысленно попросил господа приглядеть за тем, пока он сам спит и пожелал брату спокойной ночи, обнимая свой новоприобретённый бинокль, словно какой-нибудь талисман. вскоре его мышцы расслабились, голова стала пустой и он утонул в тишине.

странно. жутко некомфортно. тяжёлое давление на грудной клетке заставило иззи в панике распахнуть глаза, но ни одного вдоха сделать так и не получилось. больно в груди. и никакой возможности дышать. зи постарался изо всех сил заорать, но получилось только жалкое грудное мычание, а из глаз сиюминутно полились слёзы. сквозь которые мутным силуэтом проглядывалось уродливое лицо дейла риверса. грёбанный диззи молчаливо сжимал его горло. тогда как иззи из последних сил постарался схватить своими руками его запястья, но его силы стремительно таяли. мир начинал тускнеть. и рейнхарц подумал – вот так тупо я и помру?...

эйс не переставал испытывать это отвратительное чувство, которое предостерегало его об опасности и спасало уже множество раз от смерти или неудачи. у него четко был план, а также запасной план и запасной план для запасного плана. но он не мог сказать что не так. он был уверен, что дело не зомби или другой группе. но опасность витала в воздухе.

чтобы хоть как-то отвлечься от этого и скоротать время до возвращения разведгруппы, уолш решает найти эйву, чтобы уделить ей пятнадцать минут на удовлетворение своих потребностей. она, конечно не была первая в списке, с кем бы он хотел иметь секс, потому что в общине у него пару проверенных вариантов, приоритетных. чтобы провести одинокие и свободные редкие ночи возле женской груди и снять напряжение. но сейчас в группе была только эйва, которая хоть как-то привлекала его. аластер проводил мимо пронёсшегося рейнхарца и выдохнул. он проблема.

но не опасная.

двадцать минут спустя, эйс вышел на улицу покурить, довольный и лохматый. быстрый трах в заброшенном кабинете действительно успокоил его нервы. на какое-то время.

и как раз вернулась разведгруппа. он отходит с бруксом, переговариваясь о том, что им необходимо переночевать здесь, а завтра пуститься дальше. свежих следов зомби нет. дорога чиста и они должны завтра дойти до нужного места.

он сообщил группе о том, что они ночуют здесь, но, чтобы не сильно растекались по зданию, а все были в шаговой доступности, чтобы если что могли бежать все вместе. сам же, дождавшись, когда все уснут, вышел на крыльцо школы. сев на ступеньки и достав сигарету, снова засмолил. аластер знал, что он сейчас не уснет. не с тем чувством того, что что-то должно случиться, а поэтому достав рацию, начал ее крутить. вдруг он уловит других людей? которые не входят в их общину.

но ночи становились холодными, сигареты не бесконечными, поэтому ему пришлось возвращаться.

и походу очень удачно.

потому что стоило ему переступить порог, перед ним предстала потрясающая картина, как этого идиота душит его, брокстона, человек.

- какого хуя? – восклицает уолш, хватая дейла за шиворот и с силой откидывая в стену. с губ товарища слетает болезненный тон. уолш наклоняется перед иззи, думая о том, что тот мертв. проверяет пульс и дыхание, а после слегка шлепает по лицу, чтобы привести в сознание, -  жив? отлично.

а после мигом потеряв интерес, обратил свое внимание на дейла. тот медленно пытался подняться с пола. держась за голову.

 - какого хуя, дейл? – аластер точно знал, что не было никакого приказала убивать в этой экспедиции. потому что, если бы был, это он бы убивал его. тот что-то пытается сказать, спихнув вину на иззи.

вот, блять, что-то и случилось, что его предупреждало шестое чувство. но эйс никак не ожидал, что это будет убийство от своих собственных людей, пусть и этого раздражающего уебка. уолш сам пару раз мечтал о том, как заткнет этого рейнхарца навсегда, но они блять живут в мире, где человечество вымирает. и так вирус убивает других.. и просто убивать людей, потому что они громкие и беспорядочные проблемы? тем более без приказа брокстона – это в принципах уолша.

а значит дейл нарушил их правила. ослушался брокстона.

аластер хватает дейла за куртку, сам поднимает и еще раз прикладывает к стене.

- мы не нападаем на своих, - грозно шипит уолш, - без приказа брокса, мы не убиваем, - уже шепотом добавляет он, чтобы другие не услышали.

а они могут, потому что все проснулись от шума. продолжая держать дейла, уолш поворачивает голову к рейнхарцу.

-что ты натворил?

иззи не мог прийти в себя, даже когда каким-то чудом ему удалось рвано схватить ртом живительный воздух, мучительно вздыхая. он не мог прийти в себя даже когда окончательно почувствовал, что снова может дышать. ведь в его теле всё ещё вибрировали остатки ужаса, а дыхание было прерывистым, как у задыхающегося животного (коим он сейчас и являлся). каждое движение причиняло невыносимую боль, будто бы он действительно успел отправиться на тот свет, но в самую последнюю минуту вернулся назад, но тело уже забыло какого это – шевелиться. мир распадался на краски, в глазах стояли слёзы, которые все никак не получалось сморгнуть, и рейнхарц отчаянно потёр своё несчастное лицо рукавом грязной куртки. он не мог прийти в себя даже когда перед мутным взором мелькнула тень аластера, прижавшего дейла к стене. взгляд заскользил по комнате, пока грудь болезненно вздымалась, а руки дрожали. никто не возмущался, не кричал и ни единая душа не кинулась к нему справиться о самочувствии. а слова эйса, обвинительно направленные в его сторону, стали очередным ударом по голове. он натворил. он виноват. конечно. кто же ещё? кто же ещё мог заслужить быть задушенным в собственном спальном мешке? для них не важно что на самом деле произошло. главное найти виноватого. и это явно будет не диззи – убийца. человек брокстона. действующий по его приказу. хотя судя по взбешенному выражению лица их лидера.. всё же нет? тогда понятно, чего он трясется за его шкуру. боится получить по заднице за инцидент. - ебучие лицемерные мешки с дерьмом. - иззи стиснул зубы и поднялся на подкашивающихся ногах. боль и несправедливость подстегивали его продолжать двигаться. продолжать бороться за свою жизнь. когда рейнхарц окинул взглядом застывших у стены людей, в нём уже не было привычных искр веселья и беззаботности. глаза потемнели до состояния черных дыр, поглощающих любое проявление света. – завтра дейл попробует снова – пронеслось в голове иззи, когда этот ублюдок вырвался из хватки алстера, что отвлекся на его молчаливые телодвижения. – ему всё сойдёт с рук. и никто уже не придёт мне на помощь. - иззи не собирался этого ждать – если никто не может защитить его даже от собственных людей, он сделает это сам. он молниеносно схватил бинокль со своей постели, прошипел прямо в лицо эйса – катитесь все нахуй – и выбежал в ночь, не оборачиваясь. холодный воздух ударил ему в лицо, но парня это не остановило, скорее подстегнуло. совершить то, что он клялся больше не сделать никогда. но сейчас у него действительно не было выбора. он не мог позволить диззи вернуться в лагерь. ходить мимо йосефа и жить с ним бок о бок. только не в его смену.

он остановился лишь тогда, когда начало светать – на краю полуразрушенной улицы по направлению к тому маршруту, которым должна была двинуться группа. в руке иззи сжимал единственное своё оружие – старый, слегка затупленный нож, что он прятал всё это время в своём ботинке. разум всё твердил и твердил – это сумасшествие. во второй раз тебе не может так повезти. но рейнхарц отмахивался от самого себя – злость и отчаяние перекрывали весь страх. зомби появился неожиданно: из тени здания вышла фигура, неуклюже шаркая кривыми ногами по асфальту. и нужно было действовать очень быстро, скоро появятся и другие, привлеченные звуками борьбы. иззи нервно поджидал пока существо приблизится на достаточное расстояние, сжимая нож так, что побелели пальцы. а затем резко рванул вперёд, целясь быстрым ударом ему прямо в голову. удар вышел не слишком точным – нож застрял и пришлось изо всех сил сначала продавливать его внутрь черепушки урода, а затем еще долго его оттуда выкручивать, наблюдая за тем, как существо рушится на землю, опуская свои опасные руки. отдыхать не было времени, а потому рейнхарц, долго не раздумывая, опустился перед ним на колени и долго вспарывал вздутый живот. после чего снял собственную футболку, разорвал и замотал ладони, чтобы в следующий момент начать размазывать липкую черную субстанцию мертвеца по своей уцелевшей одежде. на всю округу протянулся удушающий запах гниющей плоти, но на данном этапе не было ничего лучше, чтобы помочь иззи замаскироваться. он раздел этого выпотрошенного, словно рыбу, бедолагу, для того чтобы соорудить из его лохмотьев какое-то подобие удавки, ведь приготовления ещё совсем не закончены. ему нужен был ещё один зомби, желательно, безрукий. чтобы самому не попасть под раздачу. это было важно. и так как сам он не мог избавить ходящий труп от ненужных конечностей, потому что не обладал необходимым инструментом, то поиски нужно было начинать незамедлительно. маршрут, по которому обычно передвигалась группа, был тщательно вычищен обильными вылазками, что осложняло его задачу. но, как говорится, кто ищет, тот всегда найдет. а потому уже под следующее утро, иззи появился на горизонте, ведя за собой на привязи идеального кандидата – беспомощно извивающегося зомби с рваными обрубками на предплечьях. пот градом стекал по лбу рейнхарца, руки дрожали от усталости и недосыпа, но он упорно шёл вперед, пока, наконец, не достиг моста. он знал – группа совершит второй привал здесь. и спустя пару часов, растянувшихся на долгие дни в сознании иззи, он уже бежал к группе, которую бросил совсем недавно, с криками – зомби! приближаются зомби! – а за его спиной раздавались звуки утробного чавкания. - покойся с миром, дорогой диззи. и приятного аппетита.