🤗

С неподдельным (почти) интересом, девушка слушала ответ Рюноскэ, листая меню.

По ответу юноши Луиза могла сказать, что он либо очень умен, либо очень скучен, хотя одно необязательно полностью перечеркивает другое. В его ответе едва ли были крючки, за которые можно было зацепиться, чтоб диалог не утонул в бытовых темах, которые человек повторяет раз за разом в своей жизни.

На самом деле, на бумаге его личность казалась Луизе Демаре более захватывающей.

Девушка отвлеклась на заказ.

— Я заметила, что у вас есть Montrachet?.. Очень впечатляет. Могу заказать бокал?

Луиза посмотрела на Рю, и по одному выражению лица поняла, что тот откажется от перспективы бесплатной дорогой выпивки. Может, на это влиял частый факт нахождения «бедным другом» в компании более привилегированных людей, давящий на гордость. А может он просто не хотел вина. Иногда усложнять не стоит. Ну, в любом случае, нетронутый второй бокал на столе не будет смущать девушку, может, он даже сыграет свою роль.

— И еще один для юноши напротив. Не волнуйся, выпьешь, только если будет желание. У этого вина необычный вкус, мне хочется, чтобы у большего количества людей была возможность его попробовать.

Про цены, которые часто начинались от двухста долларов, женщина промолчала. Для нее говорить о стоимости чего-то – было дурным тоном. Иногда когда ты говоришь с Луизой, кажется, что все вокруг – бесплатное. Занимательная иллюзия, учитывая, что девушка держала в уме разницу до доллара определенных продуктов.

Из еды она решила ничего не заказывать – ее диета бы не позволила попробовать ничего из этого плотного меню.

Дуэту принесли два бокала белого вина – аккуратно поставили на деревянные подставки. Девушка повела бокалом перед носом. Нотка лимонной цедры пробилась к носу через настойчивый запах апельсинового дерева, нависавшего над ними.

— Александр Дюма сказал однажды, что Вино Монраше «нужно пить сняв шляпу и стоя на коленях», — Луиза спародировала тон голоса названного писателя, но так как никто не знал, как конкретно он звучал, то сгодился и тон «претенциозного зажиточного мужчины с двумя подбородками», — Но я бы сказала, что достаточно пить маленькими глотками и подержать его в центре языка…

Демаре старшая прикрыла глаза, последовала собственным инструкциям. Ягодный вкус дал о себе знать, приятно сочетаемый с кислинкой лимона и алкогольной кислинкой.

Открывшись, два глаза-зеленых яблока сосредоточились на собеседнике, а разум вернулся к его последнему вопросу.

— Обо мне? — Луиза покрутила вино в руке, наблюдая за плескающейся по кругу жидкостью, — ох, боюсь, разговор будет долгий и скучный, Рюноскэ-кун.

«Увлечения?».. Боже».

Паренек не мог выбрать что-то более невеселое. Луиза переживала, как бы вся эта затея не показала себя невероятной тратой времени. И все же она не могла не быть аккуратной.

— Это может показаться странным, но я люблю свою работу, поэтому отдыхать от нее мне не нужно. И после работы я занимаюсь тем, что помогло бы мне в работе. Пианино? Прекрасно – привлечь внимание инвесторов, тяготеющих по классике и все еще считающих владение этим музыкальным инструментом частью элитарной белой истории… Новая трипл-эй игра? Прекрасно – развивающееся поле, о котором надо быть информированным.

Девушка решила быть достаточно честной – этим она пыталась скорее откупиться от вопросов Ханакагэ. Ибо честные ответы были самыми скучными.

— Ну, ты понимаешь, к чему я веду, — Луиза тяжко вздохнула, — я искренне надеюсь, что у тебя нет желания говорить об этом всю нашу маленькую встречу. Ибо как бы я ни любила свою работу, я бы хотела услышать что-то новенькое от кого-то юного и артистичного.

Еще один, но очень маленький глоток вина – помочить губы. Демаре не хотела вновь натыкаться на «ответ из анкеты», но и не была уверенна, что диалог достаточно разогрет для личных вопросов.

— А у вас с мистером Демаре младшим много общих интересов?

Юноша решил не напоминать себе о неловкости ситуации еще раз, когда после его заказа принесли заказ Луизы, добавив к его одинокому стакану самого обычного айс-американо два бокала вина. Кажется, промелькнувшая в глазах растерянность еще при разговоре девушки с официантом, успокоенная фразой о том, что ему необязательно пить, вновь вернулась к нему, вперемешку с негодованием. Но то было внутри и быстро остыло, стоило рукам обхватить ледяной стакан.

— Благодарю за предложение, но я – несовершеннолетний. Не хочу, чтобы вы или официант попали в неприятную ситуацию из-за меня. — Конечно, это была вежливая, как и его небольшая улыбка, отговорка. С Луизой даже в уединенной обстановке он вряд ли позволил бы себе притронуться к бокалу. Возможно, потому что рядом с ней он чувствовал разницу, но ему трудно было понять, какую именно. Возраст? Его мать, которая иногда предлагает ему присоединиться к ее винным вечерам и позволяет вместе с собой распить бокал, а затем пихнуть расслабленного спать, будет постарше Луизы. Статус? Это, на самом деле, ближе. Вероятно, оно и есть. Отсюда уже можно увидеть, как начинает вырастать граница между ними. Этот статус не зависел от количества денег, которыми располагала девушка, или от известности ее семьи: в конце концов у Рюноскэ были знакомые и друзья, которые обладали и тем, и другим, но между ними не было границ, подобных этой. Поведение? Скорее всего. 

Пальцы намокли от капель, скатывающихся со стакана с его холодного напитка. Японец решил наконец-то сделать свой первый глоток, слушая ответ Луизы и прислушиваясь к фону, чтобы не упустить начало музыкального выступления. Как-то они долго.

Фраза про “юного и артистичного” пробила Рюноскэ на короткий, внезапный смех, который мог показаться неуместным его собеседнице, поэтому юноша сразу же перешел к объяснению, продолжая улыбаться возникшей в голове ассоциации. В конце концов она была связана с людьми, которые сильно ему помогали. 

— Простите, я просто сейчас понял, что мне не раз приходилось слышать подобную фразу от других. Все они – люди, которые либо стремительно подбегают к своей тридцатке, либо давно перешагнули этот рубеж, и от них слышать такое не так удивительно, как от вас. Потому что по тому, что я вижу – вы и сами молоды. — Японец опустил взгляд на свой стакан, покачал немного черной трубочкой, перемещая лед в напитке от одного края к другому. Следующее он сказал уже без веселых и воодушевленных ноток в голосе, более спокойно, а если прислушаться к интонациям, то и как-то тоскливо: — Хотя, конечно, опыт… 

Опуститься в свою таинственную хандру на время ему не позволил следующий вопрос Луизы и яркое начало музыкального выступления: его трубочка чуть не выпала из стакана, но была спасена его ловкими пальцами и возвращена обратно. Это, на самом деле, ожидаемо. Возможно, они оба сидели и пытались выудить информацию друг о друге лишь для того, чтобы подготовить поле для истинной цели обсуждения. 

“Разумеется, сестре Ивона будет интересно, каким образом он вообще сошелся с таким, как я,” — эта мысль была не укором в свою сторону, скорее констатацией факта. Ни один из них сильно о себе не распространялись, потому что, очевидно, у каждого есть то, чем трудно поделиться или в целом делиться нет никакого желания. Зачем? Пока им комфортно рядом друг с другом, все хорошо. 

— Наши общие с Ивоном интересы…, — Рюноскэ наклонил голову вбок, задумываясь. Того, что им просто нравится проводить время вместе будет недостаточно, верно? Насколько конкретным должен быть его ответ? В конце концов он не любил сильно распространяться о своих отношениях: будь они дружескими или романтическими. — Думаю, вы догадываетесь, что без участия аниме и игр здесь не обошлось. Звучит несерьезно, да? 

Слабо усмехнувшись, Рюноскэ снова помешал лед в стакане, замечая, что сколько бы он ни пил, кажется, что кофе не убывает. Кубики льда тают быстрее, чем в нем просыпается жажда. 

— Но должно ли быть общих интересов много? Что нового тогда вы можете привнести в жизнь друг друга? 

Неплохие отношения с факультетом, несмотря на малообщительность. Дружен с: Джинхе (создатели проблем 0.1), Иньхэ (создатели проблем 0.2), Киеши (сосед по спальной комнате, одна из жертв заколдованных вещей Рюноскэ (из общих он покусился только на зеркала и парочку казенных вещей Киеши (исключительно ради загадок, никакого буллинга, он для него святой, с его терпением), гуру в объяснении устройства магловского мира 0.1), Эвелиной (гуру в объяснении устройства магловского мира 0.2, создатели проблем 0.3) и Габриэллой (общие факультативы и клуб Слизней, общая нелюбовь к квиддичу).

Из приятелей с других факультетов: Вэйюй – брат по травмам от метел и лестниц.

Как минимум знаком с: Ивоном Демаре (дискуссия о магических существах и полулюдях в больничном крыле, клуб Слизней), Ойгеном Дитрихом (встречались пару раз на вылазках), Микеле Рошером (клуб Слизней), Сидни Эттвудом (клуб Слизней), Джеком Расселом (клуб Слизней), Франциском Лоусном (клуб Слизней), Е Минсу (случай с любовным зельем). Знакомство подразумевает, что он знает имя ученика и как он выглядит.

— Полезно иногда вот так выбраться. Да, может быть местами неприятно, но меня это расслабляет. Распутывает клубок нервов, плотно сжавшийся внутри. — Рюноскэ крутит пальцем у головы, слегка усмехаясь. Уголок губ падает, и сразу же становится заметна печаль, которой, казалось, было пронизано все его существо.

— Каким я кажусь тебе со стороны? — потирает палец, пристально наблюдая за движением, как небольшая полоска подсохшей грязи от копаний в земле постепенно исчезает. Он в задумчивости поджимает губы и продолжает.

— Сдержанным? Веселым? Охотно идущим навстречу? Общительным? — ноготь царапал кожу, отчего появилось неприятное покалывание. — Возможно, сейчас

— У тебя когда-нибудь был страх того, что некоторые твои состояния просто неизлечимы? Что они на всю жизнь? Что они испортят всю эту жизнь. У меня был. И есть! И хотя я стараюсь об этом не думать, бывают моменты, когда мыслями я снова прихожу к этому. И мне страшно. Я не хочу, но я не могу ничего с этим сделать.