мастерская в общине стала для йосефа рейнхарца не просто местом работы, а настоящим укрытием от всего внешнего мира. Сетчатое окно, забитое пыльной пленкой, пропускало в комнату тусклый свет, создавая мягкую атмосферу, в которой старинные инструменты и детали старых механизмов обретали новую жизнь. йосефе нравилось работа руками, нравилось колупаться в вещах, чтобы починить их. он любил чинить все, кроме себя. он никогда не думал, что окажется в мире, где существуют зомби и его диплом об инженере будет потерян, но знания, которые йосеф получил в университете помогли ему. он мог показать общине о том, что он тут не просто так, а готов помогать.

сидя на согнутом стуле с деревянным сиденьем и низкой спинкой, йосеф сосредоточенно работал над очередным проектом. сегодня он брался за старый генератор — устройство, которое много лет назад работает на бензине и способно было вызвать электричество для всей общины. без света жизнь в укрытии становилась все более трудной. у них были генераторы, но никогда не помешает иметь запасной.

генератор был покрыт слоем ржавчины, и йосеф надеялся вернуть его к жизни. он тщательно разбирал его, обнажая внутренности. он увидел, что некоторые провода были перетерты, а фильтр загрязнён. он сосредоточенно перебирал инструменты, когда дверь мастерской отворилась и кто-то вошел внутрь.

йосеф поднял взгляд от устройство, чтобы взглянуть на вошедших, немного напрягшись, потому что к нему могли заглянуть лишь несколько человек: брат, его друг эспен, эйс и из совета. больше никто не беспокоил его в укрытие.

-ты потерялся? - удивленно спросил йосеф, когда на пороге его мастерской стоял мальчишка лет в двенадцати. и выглядит он расстроенно. на его вопрос ребенок кивнул и рейнхарц отложил инструменты. он поднялся со своего стула и подойдя к ребенку, опустился на его уровень, - хочешь отведу тебя к твоим родителям? они же здесь?- когда ребенок кивнул второй раз, йосеф мягко улыбнулся, - я йосеф, а как тебя зовут?

-тео, - ответил мальчик и что-то в мыслях йосефа вспыхнуло. имя было знакомое, но он не знакомился лично с детьми, -можешь отвести меня к папе?

-твоего папу зовут харви? - наконец-то вспомнил рейнхарц о том, что во время своего первого и последнего патруля, тот болтун рассказал о своем сыне. -пойдем, найдем его - и так, йосеф взяв мальчика за руку, вышел по своей воли из своего укрытия, чтобы отвести пропажу к родителю.

полчаса спустя поисков йосеф наконец-то нашел харви.

-вот, нашел пропавшего ребенка, - сообщил он харви, остановившись перед ним.

Все эти коридоры в тюрьме так похожи. Тео просто хотел посмотреть, что еще есть, а в итоге потерялся. Кто-то мог бы испугаться, но парня мрачные коридоры тюрьмы не так напрягают, как то, что есть за их пределами. Рано или поздно куда-нибудь выйдет, поэтому решил просто продолжать тыкаться в различные двери. Через некоторое время нашлось то самое помещение, где кто-то был. Заглянув туда, Тео увидел мужчину, ковыряющегося с генератором, у них не такой, но все же имелся в домике в горах. Короткий диалог, состоявшийся между ними, завершился тем, что его взяли за руку и повели искать отца.

- А вы инженер? Это же генератор был. Он запасной? – быстро отца найти не удалось, поэтому Тео, пока они занимались поисками, решил поговорить. – А отца откуда знаете? Странно, что его в комнате нет, - именно там проверили в первую очередь, - он спал после дежурства. Теперь он в охране, а раньше был пожарным-спасателем. Круто, правда? О! Вон он, - Тео показывает вперед и вздыхает. Наругают ли его, что ушел вот так?

Харви приоткрывает один глаз и сразу обратно зажмуривается, когда широко зевает. Многие в обычной жизни привыкли к определенному распорядку дня. Но для пожарного нормально всегда спать и бодрствовать в разное время, все-таки смены бывают непредсказуемыми. Вот сейчас, после ночного хождения вдоль границ общины, мужчина просыпается уже после обеда. Соседняя кровать пуста, что не удивительно – Тео, наверняка, где-то в общине чем-то занимается. Даже дети не шатаются праздно, совсем малыши всегда под присмотром, те, кому позволяет возраст, учатся и ходят на уроки по выживанию. Харви садится в постели, потягивается, а после потирает лицо руками, чтобы сбросить остатки сонливости.

Впереди вечер свободен, хочется провести его с ребенком. Раньше, до всего этого, у Харви не было столько возможности быть рядом. Сейчас тоже есть важная и ответственная работа, но уже нет никаких органов опеки, которые регулируют время общения. Пока он идет по коридору к общему пространству, где чаще всего проводят время дети, Куинсли прикидывает, что они могли бы делать. Почитать или взять что-то из примитивных настольных игр. Возможно, Тео попросит помочь с чем-то, что сейчас изучает.

Заглянув в общую комнату, Харви окидывает все взглядом и не находит сына, поэтому идет дальше. И так везде, где тот мог бы находиться. Панику наводить не стоит, за пределы общины ребенка все равно никто бы не выпустил, но все же мужчина немного нервничает. После всего, через что им пришлось пройти, чтобы оказаться тут, его напрягает факт, что он не знает, где его сын. Пожарному нужно контролировать этот момент, чтобы всегда была возможность защитить.

Пропажа находится совершенно неожиданным образом. Харви издалека видит, что Тео к нему ведет Йосеф, тот парень с которым они один раз сидели в башне и дежурили, а после этого и не виделись даже, не то что говорили. Он выдыхает с облегчением, но при этом многозначительно смотрит на Теодора, который поджимает губы, чуть жмет плечами.

- Мы же договаривались, - они говорили о том, что общие места типа библиотеки, учебной комнаты, столовой и прочего можно посещать, когда хочется, но, если уйти куда-то еще, об этом Тео должен был предупредить. Мальчик кивает в ответ. – Иди, - теперь то точно ребенок никуда не денется из общей комнаты, посидит там и дождется Харви и все же более детального разговора о том, что не стоит вот так уходить.

- Спасибо, - взгляд он перемещает к Йосефу. – Я уже обыскался его, - немного неловко улыбнувшись, Харви продолжает, - Прости, тебе пришлось отвлечься, чтобы отвести его, - а то, что парень перед ним не любит вылезать из укромного уголка, он понял еще в тот раз, а тут вот пришлось. Но радует то, что не оставил ребенка, а решил помочь, это многое говорит о человеке, даже если тот не хочет о себе ничего рассказывать.

лицом в подушку беньи провел всего несколько секунд, а когда расслышал то, как фред над ним подшучивает и вовсе подскочил, облокотившись на спинку дивана. а после с возмущённым фырканьем запустил этой же подушкой в лучшего друга, что сидел в своей позе «бабочки» с видом слишком уж развеселившегося человека, что непременно должно было быть исправлено. если беньи откровенно страдал – он старался заразить этим всех окружающих, ровно также как заражал весельем и энтузиазмом в своём обычном состоянии. – моё очарование неисчерпаемо – буркнул он в тот момент, когда подушка достигла макушки фреда и теперь ухмылка разрезала уже его лицо – просто у очарования, вероятно, сегодня выходной или пмс – он принялся перебирать варианты - или ретроградный меркурий. - а затем вздохнул, театрально заламывая руки – и вообще где положенное мне сочувствие? где поддержка? – на этих словах он ненадолго вскочил с дивана и украл у джонсона его бутылку с водой, а после сделал из неё пару глотков, чувствуя как маленькая шалость вкупе с холодной жидкостью немного его успокаивают. но только немного. потому что от маленькой выпитой дозы алкоголя в баре начинала наливаться голова и мучать жажда. а потому бутылку с водой он вместе с собой телепортировал назад на диван, куда уже маленькой быстрой молнией взобралась лэсси. решив, что перекидывание подушкой было неким приглашением к какой-нибудь весёлой игре. а так как это было не совсем так, и люсеро не собирался кинуть в неё или фреда ещё чем-нибудь, такса зашлась нетерпеливым лаем, привлекая к себе внимание.

беньи понял её ещё с первого протянутого «гав», а потому начал рассеяно шарить вокруг себя руками в поисках какой-нибудь игрушки, раздумывая о том, что фред похоже опять наводил какие-то невероятные порядки, после которых он подолгу не мог отыскать свои вещи. положенные, конечно же, на самых видных и удобных для него, беньи, местах. в углублении диванного матраса нашёлся какой-то звенящий шар, больше похожий на кошачий. но чтобы нетерпеливая такса, наконец, умолкла, подойдёт и он. а потому люсеро швырнул предмет по направлению к коридору, а потом после некоторых размышлений снова завёл свою шарманку – может быть, ты и прав, и я что-то действительно потерял или упустил – он нашарил взглядом беби рико, успевшим невозмутимо сменить свои позиции – не своё очарование, конечно, тут ты мимо! – и откинул голову на спинку дивана – но вот драйв какой-то…азарт. раньше всё было проще – подошёл, улыбнулся, блеснул парой шуткой – и всё! дело в шляпе! а сейчас… даже уже само это действие не приносит никакого удовольствия, даже не сами отказы. – он остановился и снова уставился на своего фреда, который внимательно выслушивал его импровизированный диалог.

джонсон, пытался, вообще-то здесь отвлечься от всех тех мыслей, которые посещали в последнее время. которые являлись угрозой того, что у него было. они были как меч над головой, который в любую секунду мог упасть и разрушить то, чем он больше всего дорожил – дружбой беньи. и прятал их глубоко внутри, лишь в момент слабости, позволяя им всплыть на поверхность: например, когда утром к нему прижимался беньи, кожа к коже, а в его бедро упиралась другая часть люсеро. и он ведь, не должен чувствовать себя неловко и краснеть от того, что утренний стояк беньи упирается по него по утрам? они спят в кровати уже четвертый год, и раньше это не заставляла джонсона покрываться румянцев и быстро и тихо покидать в кровать, под холодный душ.

или когда, беньи после учебного дня или тренировки, возвращается домой, падая в его объятия, а у фреда происходит в голове короткое замыкание, потому что в голове внезапно вспыхивает как это твердое тело прижимает к стене, а чужие руки касаются его везде.

но фред прекрасный актер, ему нужно дать оскар, потому что он не позволит этим воспоминаниям разрушать его жизнь. его самый большой страх – потерять беньи, а если он пойдет на поводу своего замешательства это произойдет. у него просто только что закончились долгие отношения с беллой и в его жизни творится хаос.

фред все прячет, позволяя себе действительно забыть это и не давать этому влиять на его жизнь. он справится, это, неизвестно что, пройдет. и он не будет краснеть при одном виде друга в полотенце.

а для этого ему нужно периодически очищать разум с помощью медитации и растяжки. но, конечно, верный друг рядом, отвлекая его.

фред тянется вперед в позе бабочке, когда по его голове прилетает подушка. он только хмыкает и запускает ее в ответ люсеро, попадая прямо в лицо. - я не собираюсь раздувать твое и так раздутое эго, люсеро

джонсон вытягивает ноги вперед, складываясь пополам, растягиваясь.

-  возможно, ты просто перетрахал всех в округе, и никто больше не хочет второй круг, - пожимает плечами фред, возвращаясь в исходное положение, а потом чуть закатывает глаза на истерику беньи. он привык. он знает, как справляться с этим, - может тебе нужно сменить бар, или прокачать свои навыки заново.

джонсон встает, чтобы сменить позу на позу «собаки мордой вниз». он расставляет ноги на ширине плеч и поднял таз вверх, образуя своеобразный треугольник. его пятки тянулись к полу, а голова опустилась между рук. в этом положении он ощущал, как растягиваются икры и спина, а также как освобождается грудная клетка, позволяя ему дышать полноценно.

монолог беньи сопровождает его пока фред выполняет упражнение, сохраняя дыхание, а после выпрямляется, возвышаясь над беньи, давая себе секунду передохнуть.

- тогда зачем ты это делаешь? если это не приносит тебе того удовольствие, как раньше? – он чуть наклоняет голову, разглядывая другу и почему-то его глупое сердце пропускает удар. фред быстро поворачивается, возвращаясь в позу «собаки». ему действительно нужно проветрить голову. 

Такое ощущение, что Йосеф хватается за предложенный арбалет как за спасательный круг. Разумеется, выглядит это совершенно не так. Парень спокойно берет в руки оружие и отходит в сторону, чтобы начать в нем ковыряться. Похоже, Йосеф действительно знает в этом толк, потому что быстро принимается разбирать арбалет. Несколько секунд Харви смотрит за процессом работы, а потом отвлекается. Но не может молчать. Не то чтобы ему хочется доставать своего напарника, но чувствует, что так было бы правильно. В этом мире одиночке очень тяжело придется. Они не обязаны дружить, но какой-то контакт наладить хочется. А еще Куинсли очень неплохо разбирается в людях и внимателен, делает некие выводы из того, что немногочисленного успел сказать ему Йосеф. Конечно, он не может понять парня, ведь даже не знает его, но некие слова поддержки говорит. От этого сразу отмахиваются. Если это не период такой, значит, его собеседник в принципе предпочитает одиночество и тишину, так что на этом Харви замолкает.

Через некоторое время тихой возни, напарник заканчивает и сообщает об этом, протягивая арбалет обратно. – Здорово, спасибо, - он забирает оружие и ставит его рядом с собой, поскольку пока оно не нужно.

Вот что было неожиданным, так это вопрос со стороны Йосефа, при чем просто вопрос, не по делу, а как бы для поддержания беседы, к чему его вообще не принуждали. – Теодор, он предпочитает Тео, - после небольшой заминки отвечает Харви, - ему двенадцать, - небольшое дополнение.

Тяжкий вздох, и он чуть откидывает голову назад, упираясь затылком в стену, у которой сидит. На самом деле тема детей сейчас все чаще вызывает грустную улыбку. Им ведь придется расти в этом мире, никакого счастливого детства, оно закончилось в день, когда появились зомби. И очень немногие в принципе смогут вырасти. Теперь в любой момент все может пойти не так и жизнь окажется в опасности. Раньше тоже всякое могло случиться, да тот же автобус собьет, но сейчас риски на преждевременную смерть куда выше, чем раньше. Харви все сделает для защиты сына, но все равно жалеет, что Тео приходится видеть все дерьмо этого мира.

почему все помешаны на контакте с людьми? йосеф не понимает смысл в разговорах. это вот это узнавания друг друга, обмен любезности и информации. если это информация не учит тебя чему-то, типа как починить свет или машину, или как правильно сконструировать дом – она бесполезна. зачем сближаться с людьми, давая им власть над собой, когда рассказываешь им что-то о себе? он один раз доверился, и посмотрите где оказался в итоге. на дне наркотической зависимости, мечтавший перестать существовать, чтобы прекратить чувствовать.

ремонтировать вещи куда приятнее, чем общаться с людьми. йосеф только рад проводить время в одиночестве, занимаясь своим одним из любимых дел (второе, к сожалению, рушит его здоровье и жизнь)

но было что-то в том, как харви упомянул о своем сыне. что-то в его тоне заставило йосефа обратить на это внимание. может теплота в голосе, а может любовь и забота. но это заставляет задуматься о том, что несмотря на ужасные условия в мире, парня любят. интересно, какого это, когда родители любят тебя?

- жаль, что он растет в этом ужасном мире, - с грустью комментирует йосеф, усаживая возле ограды, подальше от харви.

он устремляет свой взгляд на улице, следя за тем, что происходит снаружи. еще чуть-чуть и он окажется в своей мастерской и больше не согласится на патруль. 

to be continued…

джонсон держит бумажку в руках, не веря, что она настоящая. он пытается найти мелкий шрифт о том, что бумажка это просто прикол какой-то. это же вегас, а браки по пьяне частое явление. не может же быть такого, что им вчера посчастливилось зайти именно в ту церковь, которая официально заключает браки. но нет никакой надписи. этот документ официальный. он пялится в бумажку, пытаясь собрать мысли в кучу, а разочарованию выплеснуться наружу. и это не от упоминания беньи о том, что фред вчера был еще свободен, а сегодня он официально занят. боже, он совсем забыл по какой причине вчера напился. и если быть честным, то поступок беллы его уже не задевает как вчера. у него есть проблема намного серьезнее.

он переводит взгляд с документа, на экран телефона люсеро. там мелькает их свадьба. фред видит свою счастливые [и это не только из-за алкоголя] глаза, когда он стоит возле алтаря держа за руки люсеро и пытается прочитать клятву. фред не может поверить, что это он на видео. потому что в его голове этого нет. там нет ни одного воспоминания с их бракосочетания. и от этого становится обиднее. не так он представлял свой брак. его родители были примером для него, у них была любовь с первого взгляда и они были в браке до самой смерти. и фред всегда мечтал, чтобы у него тоже было так. чтобы у него был один брак на всю жизнь с любовью всей своей жизни. джонсон всегда мечтал о шикарной свадьбе на берегу моря, как у родителей, с мягким белым песком и кристально чистой водой, на фоне раздавались бы звуки прибоя. церемония бы состоялась под красивым белым шатром, украшенным цветами. и он бы пустил слезу во время клятв, когда бы обменивался им со своим любимым человеком. а теперь эта мечта была украдена у него им же самим. и он расстроен тем, что никогда у него такого не будет. но он не расстроен, что это люсеро. интересно.

- беньи, я тебе как будущий юрист говорю о том, что этот документ, говорит о том, мы с тобой мужья, -  он глядит на свое кольцо, которое выглядит правильно на его пальце. он всегда хотел семью, и был готов создать её. но совсем не так это было в его воображение.

-просто разведемся? -  нервный смешок сорвался с его губ, и он посмотрел на люсеро, который начал собирать одежду. его взгляд задерживается на его спине, а после останавливается на руках, где ярко блестит кольцо, - чтобы развестись, нам понадобится как минимум шесть недель прожить раздельно, это если мы рассматриваем закон штата калифорнии. а штат вирджиния дает развод только после того как мы докажем, что шесть месяцев прожили одни. и развод не дают на следующий день после брака, мы должны прожить минимум месяц, - мысль о том, чтобы провести вдали беньи столько времени пугает джонсона. он еле продержался месяц летом, а представив, что ему полгода придется не контактировать с люсеро, только чтобы аннулировать эту тупую бумажку приводит его в панику. а еще фреда немного раздражает, что беньи не воспринимает эту ситуацию всерьез. беньи у которого аллергия на обязательства и серьезные отношения.

- беньи, это я всегда хотел быть в браке, но теперь это ты оказался в ловушке со мной, - фред тяжело вздыхает, перебираясь на кровать и раскидываясь на ней. какой беспорядок они устроили.

беньи беспорядочно и без особого энтузиазма сгребал вчерашние поношенные вещи в спортивную сумку, одновременно с тем, как пытался достать свежие футболку и штаны из неё. получалось из рук вон плохо – словно у ребёнка, спешащего в последний момент перед школой собрать свой портфель. фреда он слушал также: в пол-уха, стараясь выдерживать при этом безмятежное выражение лица и ему это практически удавалось. на самом-то деле он понял всё сразу, с того самого момента, как украдкой проследил за выражением лица джонсона, который выудил пропавшие документы из-под кровати. о! люсеро прекрасно (до мельчайших подробностей) знал ту самую гримасу «я же тебе говорил», которая частенько появлялась на прекрасном лице его лучшего друга, любящего при любом удобном моменте с кем-нибудь поспорить. а раз она была на месте: значит, свидетельство и вправду было настоящее. тем более фред действительно учился на юриста, был бесподобен во всех этих документальных делах, поэтому, если он говорил (точнее вопил) об «официальности» - так оно и было. просто люсеро до сих пор не разобрался, какую эмоцию использовать и что вообще думать на весь этот счёт, а потому валял дурака. единственное в чём он преуспел в жизни.

беньи механически обматывал провод зарядки вокруг блока так, словно именно это действие было ответом на все вопросы. фред был прав, как всегда был прав. придётся рассказать не только в университете, но, скорее всего, ещё и оповестить семью. что им сказать? «мам, пап, я так сильно хотел отвлечь фреда от боли расставания и мысли о том, что всё рушится, люди уходят и ничего не держится крепко, что втянул того в настоящий брак, которого он не хотел, лишь бы не допустить его столкновения с расширяющейся пустотой, которую до смерти боюсь сам?»

мать скажет, что он испытывает терпение господа.

отец произнесёт фирменное: ну у тебя никогда не было таланта к нормальным решениям.

а фред в этот же самый момент вываливает на него условия развода.

и они кажутся даже невыполнимее, чем полёт в космос.

люсеро шумно вздыхает и, кажется, впервые в жизни не знает, что на это ответить. а потому по привычке разблокирует свой телефон, на котором молниеносно высвечивается непрочитанная переписка с тейтом – его бывшим сокомандником в вирджинии (команда – это больше, чем союз, это семья, это навсегда). а после несколько долгих мгновений силится понять на что же именно он смотрит.

тейт! ты нужен мне срочно?!

patater🥔

давно не слышались беньи бой! у тебя все в порядке?

дело жизни и смерт….смертттии!

patater🥔

угу, ясно, ты в стельку пьян. что на этот раз?

хренобелла изменила фреду!!!

patater🥔

и?

это твоё «дело жизни и смерти?»

ДА!

она должна отве

….

ответт..юю

понести!

я уже всё придумал

ты только поиоги ине

patater🥔

чувак, время пиздец как за полночь

просто забрнруй мн баннры

баннеры

большие

в нескольких частях города

patater🥔

нахуя?

ооооооооо

все хзают

узнают

пусть все узнают

patater🥔

это несерьёзно, беньи

проспись и завтра мы с тобой поговорим

ПЛВЧУ ЛЮБЫЕ ДЕНГЬ

patater🥔

беньи, писать на плакате «белла – шлюха» немного тупо, ты не находишь?

о тейти потейти))

это будет легегд

легндрвар

ле

ген

дар

но!!!

и теперь беньи люсеро воочию наблюдал, как его «гениально» разместилось на огромном ярком плакате с фотографией беллы и тем самым пареньком (он что скачал его прямо из телефона джонсона?) с надписью, которую действительно вряд ли забудешь, если хоть раз увидишь: «ВЕРНОСТЬ – ТВОЯ ЗАЩИТА ОТ СПИДА». ах, если бы в вирджинии обитала точно такая же калифорнийская сплетница, ей пришлось бы снять корону с себя и передать её беньямину люсеро: так женщин он ещё в жизни своей не позорил.

фред перебирается поближе к нему на кровать, во взгляде проскакивают тени каких-то извинительных ноток. но беньи душит истерика изнутри, и он зажмуривается, хотя смех всё равно вырывается откуда-то из глубин, как будто кто-то невидимый ткнул кнопку воспроизведения на его теле. – о, беби рико, я боюсь, что в ловушку из нас двоих угодил только ты – выдавил люсеро. он, согнувшись пополам и прижимая телефон к животу, хохотал так сильно, что из глаз полились слёзы и он осел на пол. боже, ему было одновременно слишком хорошо, и слишком за это стыдно.

наконец, успокоившись и встретившись с глазами, наполненными растерянностью, беньи перелез на кровать, закусив губу. – но прежде чем ты это увидишь – люсеро положил свой телефон перед другом мужем – знай, что я в любом случае собирался провести с тобой целую жизнь. мы что-нибудь обязательно придумаем с этим браком. может быть, ты выучишься и научишься хитрым юридическим штучкам. или я взломаю государственную базу данных. – люсеро беспечно пожал плечами и открыл джонсону переписку, взглядом впиваясь в его лицо – глаза усталые, губы чуть сжаты. сердце пропустило удар. беньи чувствовал всем своим нутром, что знает наверняка, какие эти губы на вкус.

джонсон не знает почему, но он нервничает. тревога медленно ползет по его телу, как тень, накрывая его чем-то неопределенным и давящим. его мысли метаются, как будто кто-то запустил несогласованный хаос. а он ненавидел хаос. фред не мог определить причину своего беспокойства — ничего конкретного не происходило. никто же не умер. никто никого не убил. да, они с беньи поженились, да, это кризис, но отставить панику! попаниковали и хватит. это решаемая проблема. хотя решение может занять время, ее можно исправить. и тем более, это беньи. его самый лучший друг на свете, его родной человек. его единственная семья. будь он не натуралом, [у него же никогда не возникало сомнений в своей ориентации] то был бы счастлив влюбиться в беньи и создать с ним семью. это же беньи — кто мог бы его не любить?

о боже, как я буду смотреть в глаза мистеру и миссис люсеро? они явно не представляли, что их единственный и любимый сын выйдет замуж за своего лучшего друга. пусть и в шутку. фред прокрутил кольцо на пальце и удивился: оно не ощущалось чужим. как будто оно всегда должно было быть там. он очень любил и уважал семейство люсеро, которые его почти что усыновили, после того как фред потерял своих родителей и остался сиротой. анхелика напоминала ему его сестру, и пусть это иногда причиняло боль, но в нем жила радость время от времени почувствовать себя старшим братом. пусть это было не по-настоящему.

- беньи, - фред прикусывает губу, разглядывая друга, уже мужа, тот, как всегда, переводит все в шутку, как будто это ничего не значит. возможно, так и есть. возможно фред раздувает проблему, а возможно, люсеро слишком несерьезно относится к последствиям. джонсон растерянно вздыхает, наблюдая за смеющимся беньи.

его сердце согревается от слов люсеро и тревога, словно пар, начала рассеиваться.он перестает заламывать пальцы и крутить кольцо и внимательно разглядывает беньи. он собирался провести со мной целую жизнь. почему от этих слов я хочу счастливо кричать? – что ты сделал? – фред слишком хорошо его знает и пусть его слова звучат успокаивающе, но у джонсона есть предчувствия, что беньи сделал что-то еще, кроме того что затащил его в брак. беньи затащил его в брак. тот кто бежал от любого намека на серьезные отношения, любые обязательства и ответственности.

джонсон берет в руки телефон и прокручивает переписку. он смотрит на имя контактов и удивляется видя там его товарища по команде из вирджинии. и чем больше он читает, тем больше его брови поднимаются вверх. о боже мой, он этого не сделал. все напряжение в теле фреда растворилось, когда он больше не может сдержать смех. и он начинает хохотать, как это буквально делал несколько минут назад беньи.

- боже, я люблю тебя, - сквозь смех говорит джонсон, не в силах остановиться. только беньи могла прийти такая идея, чтобы отомстить его уже бывшей девушке [он стопроцентов покончил с ней], фред прислоняется лбом к плечу беньи,-  она наверное в ярости, -  хихикает он и на его лице появляется счастливая улыбка. как же ему повезло, что в его жизни есть люсеро. который всегда на его стороне и готов прикрыть его спину.

прикосновение голого плеча к коже фреда согревает. в памяти что-то зашевелилось и фред почувствовал как какое-то воспоминание промелькнуло. воспоминание от которого он почувствовал себя очень неловко прикасаясь к беньи. джонсон отстранился от люсеро, чувствуя какие горячие его щеки и прочистил горло.

-думаю, с нас хватит вегаса, поехали домой.

уже позже, сидя на пассажирском сиденье, фред смотрит на беньи.

- спасибо, -  благодарит он его, за все. за то, что был рядом, за то, что не бросил его, снова. за то, что просто в этом мире существует беньи люсеро. который теперь его муж. 

ОТЫГРАННО ОХУЕННО ПРОСТО СУПЕР АЙ ДА МЫ

чувствовать её под собой похоже на мираж. болезнь. сколько раз ему это снилось? он не сможет сосчитать. сколько раз он просыпался ночью, помня её прикосновения во сне и которые призрачно ощущались на его губах, лице, груди. и на секунду теряясь, где реальность, а где нет. мгновение тишины прерывались лишь звуками его собственного дыхания, наполняя комнату мрачным отражением его одиночества. тео ощущал пустоту в своей душе. рука по привычке скользит рядом, но там пусто. отчаяние медленно течет внутри него, когда осознание бьет его - что это всего лишь сон. стены в его новой клетке кажутся узкими и тесными, отражая его чувство безысходности. элли нет. она игнорирует тебя. ты оказался ей не нужен. тео лежа в темноте, ощущает холод вокруг себя, словно его душу окутывает ледяной ветер. закрывает глаза обратно, надеясь вернуться в иллюзию, чтобы перестать чувствовать пустоту. он смотрит в потолок, видя в каждом его пятне отражение своих сломленных надежд. элли стала чужой и равнодушной. тео чувствует себя брошенным и забытым. их последнее прощание, где тео говорил, что несмотря на то что он сбегает из этого ада, где во главе сидит сатана, он не сможет без нее. он не бросит её. им нужно подождать год, пока она не поступит в университет. продержаться. они смогут. но потом что-то меняется. и теперь он променял одну клетку на другую. и каждой ночью ощущает себя брошенным и забытым, словно ненужным предметом, который можно просто выбросить. словно он больше не относится к её лиге. ведь он не может позволить ей тот уровень роскошной жизни, к которой она привыкла. возможно это ответ на загадку её игнорирования. возможно, он сделал что-то не так. может она просто устала от него. возможно сатана добралась до нее и промыла мозги. может он просто не нужен ей, как оказался не нужен своему отцу.

каждый день и каждую ночь ночь, тео ощущает как время медленно и беспощадно тянется, заставляя его страдать. заставляя его думать, то о чем он не хочет думать. то что при свете дня он может игнорировать, но как только солнце прячется, он оказывается в плену своих демонов. он старался заполнить пустоту и запереть свой персональный ад на сто замков занимая себя лакроссом и безжалостных тренировок. как оказалось ночью нет спасения.  

ночи в новом месте отличаются от предыдущих в том месте, где он провел почти десять лет жизни. те ночи только сопровождались бессонницей и размышлением о свободе. но там, тео знал, что за стеной она. и стоит ему два раза постучать – и получить ответ, он больше не чувствовал давящих стен. теперь ответа нет. и тео запирает свое сердце, чтобы осколки не вонзились в его грудь, кровоточа. прячет, хоронит глубоко. он справится. но почему он пишет ей, когда узнает о том, что она нарушила их план? нарушает свое обещание, не унижаться перед ней, когда очевидно, что он не нужен ей. миллион сообщений без ответа громко говорят об этом. почему фотография с другим парнем врезается в него тем, что он проводит долгие полчаса в душе, глуша отчаяния внутри него и собирая осколки разбитого зеркала. почему стоит ему понять, что она будет в зоне его действий, бросить все дела и помчаться только чтоб увидеть. потребовать объяснений. убедиться, что эта элли – его элли, а не сатаны. он больше чем уверен, что его побег отразился в их тюрьме доме, особенно на элоди. потому что франческа была не дурой и видела их взгляды друг на друга, как бы не скрывали они. но неужели франческа смогла так сильно промыть ей мозги, что элли просто так сдалась? и это заставляет кровь нагреваться и бурлить.

но увидев её, ощутив как её запах окутывает его, вся злость притупляется, отходя на второй план, а ему рвет крышу. боже, как он скучал по этим губам, по тому, как правильно она ощущается в его руках. как её руки идеально лежа на его шеи и как она прижимается к нему.

губы горят от поцелуя, а он тонет в этом грозовом шторме смотря в её глаза. но следующие слова срывающиеся с ее уст заставляют его дернутся, как от удара. он научился жить без нее? если это так, то его жизнь просто пиздец какой. он существует, как бездыханная оболочка. злость застилает его разум темным облаком, словно грозовая туча, готовая разразиться молнией в любой момент. её слова режут как острые клинки, его сердце горит от пламени обиды и негодования. это она забыла его, вычеркнула из жизни, а теперь ведет себя как обиженная сука. да хрена с два.

­-никуда ты не пойдешь, - тео не намерен дать ей сбежать. поэтому он хватает легко закидывает её к себе на плечо, почти не ощущая её тяжесть на своем плече и ищет укромное место с замком. черта с два он уйдет отсюда с её дрянным поведением и ядом, отравляющий его, когда это он должен обижаться. но нет, он здесь как собачка прибежал, только ему предоставилась возможность увидеть её и остаться наедине. аркури с трудом сдерживает эмоции, он не даст ей исчезнуть снова, оставив его одного с его собственными мыслями и её обвинениями, когда это ее вина.

коридоры освещаются плохим светом, он идет быстро, заглядывая в комнаты, и наконец, спустя две двери находит подсобку. заходит внутрь, запирает дверь на замок, а после ставит на пол перед собой и загораживает её единственный выход отсюда.

-это ты прекрасно живешь без меня, в своей роскошной жизни. тебе нравится чувствовать себя в золотой клетке франческе, - яростно выпаливает тео, стараясь скрыть обиду в голосе, заворачивая её в яд. он раздражен, он чувствует, как вулкан внутри него грозится извергнуться в любой момент. это была единственная преграда на их пути, то что элоди нравилась роскошь которую давала франческа, когда ему было наплевать на деньги и богатство. ему нужна была свобода и чтобы эта сука горела в аду, - что, теперь я недостаточно хорош для тебя? - она может пойти нахрен со своим высокомерным поведением, - теперь тебе подходят мажоры, которые всю школу пытались забраться в твою постель? интересно, а они знают как заставить тебя чувствовать хорошо?

он хватает её за подбородок и обрушивает на неё яростный поцелуй. в нем ни капли нежности. он подхватывает её на руки, усаживая на стол и забираясь своими руками под её кофту. её кожа мягкая и лишь от этого у него еще больше рвет кожу. он покажет ей, что она потеряла. 

уродливая трещина_зазор их отношений сквозит по потолку жилого помещения, пропахшего дезинфекцией.

белоснежные стены, покрытые геометрическими узорами, высокие окна, обрамлённые тяжёлыми шторами из бархата, даже мебель из тёмного дерева – хоть и подчёркивали роскошь нового пристанища, всё равно выглядели как ироничная насмешка над положением элоди янг. франческа привезла её на рассвете, сразу после того, как сломанная нога была заключена в гипсовый саркофаг со словами убеждения о том, что это место будет «полезно», а также спасёт их обоих от каких-либо «утечек». и хотя весь это фарс был устроен под предлогом заботы_о тебе, моя дорогая, девочка_очевидно, что пароноидальная стерва больше беспокоилась о собственной репутации. она выбрала «санаторий» не каким-то случайным образом: специализация на духовном ретрите подразумевала отсутствие какой-либо связи с внешним миром. каждый день тщательно распланирован_с учетом перехода на «домашнее обучение». фальшивая забота, стерильные улыбки – театральное представление, в котором элоди преуспела за годы пребывания в особняке янг. они думали напугать её вечным контролем, постоянными проверками и отсутствием личного пространства? они короновали её после освобождения. что бы она только делала без молчаливой поддержки эйдана.

он передал ей книгу_всегда тонко чувствовал тёмные сигналы внешнего мира, но никому и никогда не говорил об этом. только ему одному было известно, почему он вдруг попросил франческу передать элли старинный томик художественной прозы, вспомнив, что это нужно для проекта по английской литературе, с которым он помогал сестре до её отъезда «на сборы». только им двоим было известно, что в корешке книги был надёжно замурован старый маленький айпод, со скаченными на него треками. теодора янг.

на серебряном подносе: свежевыжатый сок, идеально поджаренные круассаны, экзотические фрукты; в голове у кловер: воспоминания_спасение в этом безумии. they don't know about the things we do; they don't know about the "I love you"‘s. сеансы с психологами, бесконечные групповые медитации, голоса терапевтов_заклинания, которые не имеют никакого смысла. их «внутренний баланс» ни в коем разе не сравнятся ни с одним, пропетым им словом, трогающим прямо за душу. другие обитатели этого места, богатые_знаменитые обсуждали последние светские новости, произошедшие до их поступления сюда. их разговоры_отголоски другой несуществующей реальности: политика, мода – лишь иллюзия нормальности. элоди слушала, но не слышала; её мысли блуждали далеко от этого места, в надежде, что теодор ищет её, ищет способы выйти на связь, выполнить данные в последние минуты обещания_не расставаться. ночь приносила долгожданное уединение: пару минут до действия снотворного_ раствориться в бархате чужого голоса.  not even the gods above could separate the two of us. no, nothing can come between you and I….

она не забыла того, что один из старших братьев сделал для неё тогда_помог не сойти с ума в том элитном заведении, также не забыв предательства теодоро, даже не пытавшимся выйти на связь с ней. один из них сейчас – герой_спаситель нуждается в ней; второй загнал в ловушку предстоящего разговора, который кажется таким же бесполезным, как и пережитая терапия в санатории, воспоминания о котором сквозят отчаянными тенями в глазах. но бесполезно спорить с аркури сейчас, когда он в состоянии без лишних церемоний закинуть её на плечо, унося прочь. поздно успевать протестовать_лишь удивлённо вздохнуть от неудобного положения пережатой плечом диафрагмы. элоди лишь торопится записать голосовое сообщение на телефон, который так и не выпустила из рук, прочитав сообщение от эйдана – постарайся продержаться ещё десять минут, я прошу тебя.– она косится на озверевшего теодора, пытаясь прикинуть, сколько ей потребуется времени, чтобы разобраться в сложившейся ситуации - заканчиваю работать и уезжаем, обещаю. – остаётся молиться, что с двадцатилетним интровертом, страдающим от панических атак, ничего не случится: лишь бы не отправился на её поиски.

элоди возмущённо шипит от звука закрывающейся двери, но от слов, которые слышит из уст теодора_заезженная пластинка_начинает по-настоящему задыхаться: дыхание учащается, а руки и кисти начинает покалывать так, будто иголки задевают нежную кожу. как бы ей сейчас хотелось располосовать ими лицо этого напыщенного мудилы. грудь сжимается, как при наступлении паники_она никак не может успокоиться. темнота сливается с волосами и кожей теодора: он выглядит устрашающе и завораживающе одновременно: и элоди не в силах даже пошевельнуться, что невероятно бесит. в её глазах отражаются миллионы разочарований от этого нерешённого разговора, который всегда висел над ними тяжелейшим грузом: они так и не смогли от него избавиться. – так вот в чём дело? – голос хриплый, но твёрдый – решил оставить нас на своих местах, чтобы посмотреть, куда это приведёт спустя год? а потом злишься, что я как всегда смогла приспособиться, мать твою? – внутри неё поднимается волна горечи. этот разговор о предпочитаемой элли «роскошной жизни», которая так претила аркури, всегда заканчивался ничем. обвинения в изменах_замкнутый круг, в котором никогда не может быть выхода без доверия. она хочет парировать.

но лицо аркури внезапно оказывается совсем близко: его губы снова обрушиваются на нее. он не нежен_словно этим поцелуем наказывает её. этот_второй_поцелуй на вкус ледяной, огненный и очень греховный. все вокруг кажется нереальным_необыкновенным, сумбурным и полным ощущений. элоди чувствует, как тяжесть сложившейся ситуации давит на нее; давит так, что она едва может дышать. но также она ощущает руки теодора на своём лице и на теле: прикосновения нежнее, чем следует_тёплые на ощупь. такие близкие. блять, если бы она не была так одинока, она могла бы поступить иначе. но элли не делает этого: девушка целует аркури в ответ. вкус горечи и взаимной обиды ощущается на губах каждого. руки поднимаются от подбородка к его волосам, а когда ладонь скользит вверх по скуле, теодор на мгновение прижимается к ней лицом. они так изголодались по этим прикосновениям. он исследует ее тело: элли прижимается посильнее. до этого момента она и не подозревала, как сильно хочет, чтобы к ней прикасались. что она тоже изголодалась по близости.

элоди позволяет рукам изучить плечи аркури, ставшие шире_твёрже за прошедший год. запускает пальчики в волосы, тянет за них, выгибаясь навстречу, пока тео занят ласками в районе талии. дрожь_напряжение настойчивыми волнами начинает накапливаться внутри неё. их тела настолько прижаты друг к другу, что кловер не уверена, чувствует ли она свое сердцебиение или его. возможно, сейчас их сердца бьются в едином ритме. она так устала от одиночества. нежелательная мысль ежесекундно проникла в растревоженную голову_кто же в этом одиночестве виноват? элоди вздрагивает, а её руки тут же прекращают движение.

к чему вообще всё это? чтобы он смог увидеть ее отчаянную беспомощность в ответ на власть, которую он имел над ней_всё ещё имел? ни хрена элоди кловер янг не могла ему такого позволить. не после всего, что произошло. а потому чужим_непохожим на свой собственный голос элоди шепчет теодору на ухо – не можешь устоять, верно? – жаркое дыхание опаляет мочку чужого уха, прежде чем она кусает её_на грани жестокости – если на самом деле хочешь сделать мне хорошо – почти мурлычет - начни с того, что исчезни из моей жизни. это будет лучший подарок: продолжить существовать без предателя – лав проворно отодвигается подальше к стене и просовывает в освободившееся между ними пространство ногу_ту, что не была сломана. и с силой пихает ей теодора. отстраняя. – все твои слова такие же пустые, как и твоё присутствие здесь. – она держит опешившего на расстоянии вытянутой ноги, упирающейся в его грудь – у меня нет времени на твои жалкие попытки выбить себе шанс исправиться. не после всего, что ты сделал. – опасный блеск глаз аркури, однако, намекает на то, что своими словами она только плеснула бензина в горящее пламя. но какого чёрта? если между ними двумя именно элоди оказалась испугана и одна тогда, когда больше всего в нём нуждалась?

он сходит с ума. теодор сходит с ума по ней. и с каждым разом это труднее скрыть. он не может поверить, что целый год спустя она рядом с ним. и она целует его в ответ. трогает его, оставляя ожоги на коже, заставляя её пылать. последний раз они виделись за пару ночей до его побега. воздух был пропитан испытываемыми ими чувствами - любовью, страхом и грустью, но элли была такой нежной, отзываясь на каждое его прикосновение, а он впитывал в себя все. каждый её стон, каждый её вздох, каждое прикосновение. запомнить все. выжечь в своей памяти. они не обсуждали, то, что он скоро уйдет. слишком больно произносить это вслух. притворись. это было понятно и без слов. взгляд полный тоски и горького понимания. тео никогда не скрывал, что хочет убраться отсюда, как только ему предоставиться возможность. это была его цель, как только он узнал страшную правду. это стало его смыслом жизни оказаться на свободе, подальше от этой суки и её правил, её давления и слов. и единственное, что удерживало его в этом доме была элли. внезапная помеха на его пути, которая стала одной из важных констант в его жизни. он тянул до выпускного, обманывая себя тем, что ему нужен аттестат,  игнорируя франческу и бунтуя, но его восемнадцатилетие усложнило это. он ходил по острию ножа, каждый раз влезая в драки в школе из-за элли или ссорясь с сатаной дома. она снова начала свою шарманку о том, чтобы он бросил лякросс, который не помогает ему с его гневом, а попробовал себя в музыке. снова отправился в шоу-бизнес, чтобы принести ей славы. сделал что-то полезное, чем просто махать клюшкой. но теодор поклялся больше никогда не прикасаться к музыке. спасибо отцу, продавший его этому дьяволу. достигнув цифры восемнадцать, теодору теперь грозила тюрьма, а не просто место в детской исправительной колонии, которой пугала франческа каждый раз, когда возвращалась от директора школы. аркури не хотел испытывать судьбу. может он и ненавидел себя, но оказаться в новой клетке он не хотел. ­и посмотри, где ты сейчас?

он уходил тихо, с одним рюкзаком и ключами от машины, оставив короткую записку: «время пришло. ты всегда в моем сердце» и с разбитым на тысячу осколков сердце. потому что он оставил её там, в этом аду. без него. но он не мог там оставаться, больше нет. но тео верил, что она продержится там, ей нравилась роскошь франчески, когда он задыхался там. он верил, что и они продержатся, она не отвернется от него и через год, они будут вместе. когда ей исполнится восемнадцать, она выберет его. хоть кто-то выберет его. эта вера была до того, как он подписал себе новое заключения с еще более строгими правилами, но это было на его условиях. его желанием. и её полного исчезновения из его жизни. её полного игнорирования его сообщений.  вычеркнув его из своей жизни как ненужный элемент. злясь, в порыве ярости подписывает контракт с «псами», купившись на красивые слова тренера. теряя возможность приехать к ней, проверить её, потребовать ответов. боясь услышать правду. но он падкий человек, слишком слабый, чтобы отказаться от нее. и именно поэтому, увидев сегодня впервые реальную возможность увидеть её, вживую – он воспользовался её, рискуя всем. но он готов к последствиям. она того стоит, даже если не знает этого. аркури ехал на эту конференцию не имея четкого плана, как обычно. сначала, он хотел просто увидеть её. посмотреть на неё, понять что-то же случилось, что она бросила его, даже не потрудившись сказать причину. просто пропала с радаров, перестав отвечать. но как обычно, увидев её, он понял, что не отдает отчет своим действиям.

и вот он здесь, в закрытой комнате с ней наедине. сон наяву.

- ты знаешь, почему я должен был уйти, - отвечает ей аркури, - я злюсь, потому что ты выбрала её, вместо меня! – боль отражается в его яростном крике, как бы он не пытался скрыть это, - все твои слова оказались лживыми.

он прикасается к своей элли. трогает её нежную кожу, ведет руками, крепко сжимая талию, прижимая к себе. ощущая её сердцебиение, а может его? он не может разобрать. плевать. а её ответный поцелуй, получая то самое прикосновение тео переводит дыхания, на секунду прижимаясь к ней, чувствуя что теряет разум. она здесь, перед ним. она в его руках и целует в ответ. черт возьми, он и не подозревал как ему не хватало её прикосновений, как ему было одиноко. подозревал, просто игнорировал.  руки становятся смелее, поднимаясь выше, слегка сжимая эту великолепную грудь, он чувствует свое возбуждение, как оно неприятно впивается в шов джинсов. руки элоди скользят по нему, вызывая дрожь и приятное покалывание. это был их танец, в котором они были потеряны. и конечно, ей нужно это испортить.

стон срывается с его губ, когда её губы оказывается возле его уха, её слова словно белый шум, медленно проникают в его затуманенный мозг и именно это позволяет элоди застать его врасплох и отпихнуть его на расстояние вытянутой ноги.

её слова острые как нож. они разрезают этот момент, а его разум проясняется. и вмиг, возбуждение сменяется на бурю внутри него, заставляя его мысли смутно туманиться от ярости.

- что я сделал? –  его лицо искажено гневом, а глаза сверкают от негодования, - не смей сидеть здесь и перекладывать вину на меня! это ты исчезла! погрузившись в свой «любимый» мир, - он знал, что ей было также тяжело в этом доме как и ему, но она никогда не перечила франческе, беря все то, что дает этот дьявол, а сейчас он не мог мыслить трезво, не тогда, когда она сидела перед ним с распухшими губами от его поцелуев и обвинениями - может быть я мешал тебе, получать все то, что давала тебе франческа и не чувствовать вину? как легко ты забыла меня, - фыркает тео, чувствуя как внутри него яростно пылает, осознавая, что элли обвиняет его за то, в чем она сама виновата. и как быстро нашла ему замену.



- от элоди которую я знал, осталось лишь оболочка. франческа проделала замечательную работу над тобой, - усмехается теодор, крепко берясь за её ногу и дергая ее на себя, подвигая ее к себе и вставая между её ног. его руки оказывается на ее коленах, не давая ей сдвинуться и нависнув над ней - так, что не тебе здесь сидеть и обвинять меня, когда у самой рыльце в пушку.

вполне ощутимая рябь ползёт по стенам их тишины – затаённый разлом, что разверзнется в любой момент.

год назад теодор на самом деле не мог поступить по-другому. он ушёл, потому что должен был уйти – константа_истина, которую никто из них тогда даже не пытался оспорить. этот уход был решением, столь же простым, сколь и неотвратимым, как наступление темноты после захода солнца. но это не делало дальнейшее положение вещей проще_легче. не стирало горечи, которая теперь шагала рядом с аркури неотступно, как его собственная тень.

тем временем, элли, оказавшаяся на больничной койке, была прикована к последствиям своего собственного выбора куда более прочно, чем даже к белым стенам палаты. она ощущала каждой клеточкой разума, что теперь стала пленницей не столь сатаны, а собственного неподвижного тела. и хотя её желание вырваться из гимнастики не было просто иллюзией_слабой и мимолётной, пытаясь освободиться, она только затягивала цепи на своей хрупкой шее. этот жест отчаянного выбора_попытка отказа от продолжения спортивной карьеры, однако, привела совсем не к свободе, а напротив вписала в новые рамки, более тесные и непроницаемые.

они оба когда-то сделали выбор, но что это значило? лишь то, что чередой независимых от них событий_словно предначертанной кем-то формулой (хаха, передайте привет франческе), в их мирах разверзлась тишина_пустота. они стали лишь следствием (не)своих решений_линиями на случайном листе бумаги, пересекающимися теперь лишь в начале пути, но никогда не соединяющимися в настоящем. в её картине мира теодор аркури ушёл в поисках лучшей жизни, и непременно, её нашёл. в его - элоди янг осталась проживать свою роскошную жизнь в золотой клетке – как это было многими годами ранее. их мнения друг о друге разошлись_исказились с течением времени и отсутствием коммуникации, превратив бывших влюблённых не более чем в воспоминания, горькие и неизбежные. и их единственным пристанищем стала общая память о проведенном вместе когда-то давно времени. для теодора и элли выбор стал неизбежным наказанием_линией, по которой их судьбы расходились, но никогда не исчезали друг для друга, а лишь оставались на расстоянии, как звёзды в холодном небе, чьё мерцание – лишь след давно угасшего света.

и вот эти звёзды столкнулись. её горечь_разочарование, неотпущенная обида, застывшая в едком прищуре против его усталости, непризнанной вины_подавленной злости, что невидимыми волнами расходилась по этой тесной и тёмной комнате. конечно, после всего, что между этими двумя было, истерики с взаимными обвинениями во всех смертельных грехах, было не избежать. слова_острые камни летят друг в друга, попадая в самые уязвимые точки_скрытые раны. могли ли они хоть на секунду остановиться, напряжённые_готовые к новому всплеску? наверное, нет. если бы только не одно но…

теодор стоял перед элли, а его лицо искажалось усмешкой - в глазах горела неприкрытая злость. все его несправедливые слова летели девушке прямо в лицо – отчего ей отчаянно хотелось закрыться руками. лишь бы не слышать_не слушать весь тот бред, что аркури изрыгал из себя. весь этот грёбанный день пошёл наперекосяк ещё в самом начале и меньше всего элоди хотелось разбираться в этой выгребной яме их конченных отношений. только не сегодня_только не здесь_не так. в попытке абстрагироваться от скандала и найти в себе новые силы, чтобы попросить теодора (в который раз) оставить её в покое, лав упустила тот самый момент, когда тео схватил её за ногу_ту самую, что она всего несколькими месяцами назад с трудом поднимала с постели. в его жесте, конечно же, не было никакого злого намерения, просто неосознанная попытка вернуть её к реальности, но одновременно с тем не было более страшного действия, которое он мог над ней совершить.

дикая_невыносимая боль, казалось, вспыхнула одновременно в каждой клеточке молодого тела, а вся реальность девушки сжалась в этой мгновенной вспышке. все последующие слова аркури, которые он продолжал выговаривать, утонули в плотном тумане внутренней боли - хлое на долгие секунды показалось, что вместе с этим разрывающим чувством она потеряла и слух, и зрение одновременно. она не смогла разобрать даже собственного пронзающего вскрика, напоминавшего звук разбившегося стекла: боль, неожиданная и жестокая, продолжала заполнять всё её существо, подобно раскалённому ножу, разрывающего ткани, оставляя за собой яркий след из страха_отчаяния. и хоть в глазах потемнело, затянув стоящего перед ней молодого парня тёмной вуалью, янг на ощупь смогла спихнуть его тяжёлую руку с травмированной коленки. – ты блять в своём уме? – крикнула элли с такой яростью, которой сама от себя не ожидала. и хотя обнажившаяся уязвимость по всем законам логики должна была отдать телу импульс отдёрнуться от вредителя как можно быстрее_в попытке убежать от боли_страха и того, кто её причинил, между этими двумя действовала совершенно другая гравитация. а потому элоди лишь уткнулась лицом в широкую грудь теодора. её большие глаза заполнились слезами, но не только от боли – стыда_разочарования_гнева.

время будто бы остановилось. а ошарашенный теодор, мгновенно растерявший всю свою былую уверенность в себе, не решался нарушить повисшую тишину. в сознании лав спешным вихрем проносились размышления_тысячи вопросов, среди которых красной нитью пылало лишь одно – как ты мог не знать о моей травме? – глухой тяжёлый вопрос повис в воздухе одновременно с тем, как девушка подняла свой сырой взгляд, чтобы самостоятельно найти ответы в глубине чужих глаз. она смотрела на него, а во взгляде гуляли, переплетаясь_накаляясь всевозможные чувства. – ты.. – она запнулась_задохнулась от осознания, обрушившегося на неё так, словно лавина с вершины горы – ты даже не искал меня, верно? после того, как ушёл? ты – она обессиленно толкнула аркури, охваченного парализующим чувством вины, в грудь. не в попытке освободиться, нет, просто для того, чтобы самой удержать связь с реальностью. – ты ничего не знаешь, господи! – рваный истеричный смешок булькнул в районе солнечного сплетения – что и требовалось доказать, аркури! ты ушёл и я перестала для тебя существовать! ВОТ О ЧЁМ Я ГОВОРИЛА ТЕБЕ С САМОГО НАЧАЛА. у меня не было ни тебя, ни дома, ни телефона, ни школы, ни надежды, ни жизни весь этот ёбаный год. а ты даже не удосужился навести справки? – янг сорвалась на крик, в котором уязвимо звучало отчаяние вперемешку с бесконечным желанием быть понятой_наконец услышанной.

в этот самый момент они оба осознали, что произошедшее зашло настолько далеко, что всякие слова уже теряли свой смысл, а любые попытки наладить коммуникацию могли привести лишь к новым всплескам боли. элоди янг без каких-либо сопротивлений со стороны её собеседника сползла со стола, на котором он её удерживал всего парой минут назад. далее слишком спокойным жестом вытерла остатки туши со своих глаз и направилась к выходу, бросив напоследок – будь так добр, сначала разберись в том, что произошло за время твоего отсутствия. и уже потом кидайся в меня обвинениями. удачи в поисках. – и девушка, не оглядываясь, покинула помещение. ей немедленно нужно было найти эйдана и отвезти того домой_в безопасное для него место. жизнь за пределами закулисья, к сожалению, продолжалась. как и необходимость играть свои роли.

в комнате ощущается напряжение - можно резать. тео чувствует, как его кровь кипит – тронь обожжешься. в этом и была сила элли и слабость теодора. она так залезла под его кожу, внедрилась, пустила корни и как бы он не старался избавиться от нее [как это первая сделала она год назад] не получалось. тренировки не спасали, не смотря на то, какие они изнурительные были. на других девушек он даже не мог смотреть. а их прикосновение вызывали отвращение и желание смыть это с себя. он правда пытался, те, редкие и тайные вечеринки на которые «псам» удавалась попасть, его загадочная аура привлекала много внимание девушек – но они все были не элли. клин клином не выбивается.

мысль о том, что он не нужен элли была обжигающей. оставляя после себя такие раны, которые нельзя было вылечить. и не смотря на то, что это она пропала, игнорировала его, он все равно следил как гребанный мазохист.

а сейчас она сидит перед ним, аркури впервые понимает, что это не его гребанный сон, а жестокая реальность и делает его виноватым. что он не боролся. ну, что за стерва. это была ошибка приходить к ней, спустя столько времени. надо было двигаться дальше. также вычеркнуть её из жизни как это сделала она. но он гребанный идиот, который любит наступать на грабли и причинять себе боль – и посмотрите где он.

но вся его злость в секунду исчезает, когда он видит боль на её лице и слышит ярость в ее голосе, что отшатывается, убирая руки. что, блять, он сделал? что произошло за эти мгновения?

но то как она утыкается в его грудь, прячась, ища утешение, заставляет его злости в конец утихнуть и прижать к себе, в крепкие объятия. видеть узявимость элли – это редкое явление, как падающая звезда. и последнее он не видел никогда. поэтому он молча дает её свое тепло, свою любовь, понимая какой это редкий момент. и не решается нарушить тишину: все колкие слова исчезли из его головы.

- какой травме? – потрясенно спрашивает теодор. он первый раз слышит от травме. а он следил за ней с того момента, как ушел из дома. и её интервью про уход из гимнастики потряс его, особенно учитывая, что элли была золотой жилой для франчески и он не понимал, как она согласилась отпустить ее. но он никогда не думал, что элли травмировалась. нигде в интернете не говорилось об этом. возможно франческа заплатила кучу денег, чтобы это не вылезло наружу. а может элли врет? франческа искусный учитель лжи.

но смотря в её расплавленное серебро, блестящее от слез, он понимает, что это правда. его элли правда травмирована. она не лжет.

- а где мне нужно было искать тебя, когда ты просто перестала игнорировать меня? не отвечая на сообщения? звонки? – тихо спрашивает он, стараясь не вспыхнуть от ее обвинений, - я караулил возле школы и дома тебя.

но все его оправдания сейчас бессмысленны. он правда облажался. и он ничего не мог поделать, наблюдая за тем, как свет его жизни смотрит на него разочарованно и покидает эту комнату.

в следующую секунду, как дверь закрывается, он вспыхивает как спичка, начиная кружить в комнате. какая-то мебель летит в стенку, разлетаясь на части, а костяшки его пальцев окрашиваются в кровь. он стоит, тяжело дыша, запустив руку в свою идеальную укладку и понимает, что он проебался. его самый страшный страх исполнился, а он недостаточно верил в элли, чтобы бороться за них.

из помещения он вылетает, не обращая внимания ни на кого. громко хлопает машиной, разбудив майло.

- у нас с тобой появились дела, и хочешь ты этого или нет, но ты мне поможешь в этом. для начала есть у тебя знакомый хакер? – заводя машину, бросает он своему напарнику и выезжая с этого проклятого места. боже, он убьет ебанную франческу, если в этом замешана она.